05/11/2023
0Европейские поселенцы почти полностью истребили американских бизонов. Теперь, возвращаясь, бизоны могут помочь обратить вспять ущерб, нанесенный прериям десятилетиями плохого управления.
Чтобы жить в короткотравных прериях Монтаны, требуется мужество. Здесь сухо, ветрено и далеко до очагов цивилизации. Летом температура может достигать 100F (38C). Зимой ртутный столбик падает до -50F (-45C) . В некоторых местах, чтобы купить буханку хлеба, нужно более часа ехать по гравийной дороге. Когда вы вернетесь, кузнечики начнут поедать своих собратьев, насаженных на решетку вашей машины.
Коренные племена Черноногих (Blackfeet), Накода (Nakoda) и Грос-вентр (Gros Ventre) на протяжении многих столетий успешно адаптировались к суровым условиям. Совсем недавно это удалось горстке отважных белых поселенцев это. Обе расы оставили свой след на этой неприступной земле огнем, стрелами и плугом. Короткотравные прерии занимают 71 миллион гектаров (27 413 квадратных миль) отдаленных земель, расположенных на границе США и Канады к востоку от Скалистых гор. Эта редкая среда обитания находится в состоянии экологического упадка. За последние 150 лет дикая природа уступила основную среду обитания коровам. Хохлатый пырей (комплекс близкородственных трав у нас называемых Житняком, часто о нем говорят, как ободном виде. Обычно это житняк гребенчатый), неместное растение, засеянное европейскими поселенцами для своего скота, летом окрашивает участки земли в желтый цвет.
Однако сегодня некоторые части ландшафта формируются другим жителем. У него есть пара черных рогов и густая накидка из вьющихся каштановых волос.
Североамериканский равнинный бизон имеет долгую историю жизни на этой территории, которая трагически прервалась полтора века назад. На этот период их характерные горбатые плечи и бородатые лица исчезли с лугов Америки.
Недавно коренные племена и природоохранные организации начали возвращать зубров. Ученые, изучающие последствия этого, обнаруживают, что возвращение 900-килограммового травоядного животного в его родную экосистему может стать ключом к будущему прерий. Когда я посещал один из этих проектов летом 2023 года, изнывая от палящей летней жары выжженной прерии, мне было интересно, что здесь делает гигантское, покрытое мехом травоядное животное и чем оно может помочь.
Вскоре стало понятно, что самая большая услуга бизонов — это помощь прерии в удержании воды. Бизоны в короткотравных прериях дают убедительный сигнал о важности местных травоядных для устойчивости ландшафта. Они могут стать для прерий спасательным кругом, поскольку изменение климата ужесточает свою хватку.
Скот, как правило, собирается возле источников воды и, если его не перемещать регулярно, может уничтожить прибрежную растительность (Фото: Getty Images)
Хила Шамон, эколог-исследователь Смитсоновского национального зоопарка и института природоохранной биологии в Вашингтоне, округ Колумбия, провела пять лет, отслеживая экологию отдаленных лугов.
Она сотрудничает с American Prairie (“Американские Прерии”), природоохранной организацией, владеющей участками земли по обе стороны от Национального заповедника дикой природы Чарльза М. Рассела площадью в миллион акров, чтобы изучить, как бизоны меняют экосистему.
Шамон проводит свой полевой сезон, ползая по территории американских прерий, измеряя все: от плотности растительности и видового разнообразия до повадок луговых птиц и луговых собачек.
Недавно она стала соавтором исследования рек в прериях, которое доказывает, что бизоны делают что-то выдающееся в этой враждебной среде. «Нет сомнений в том, что круглогодичный выпас зубров полезен для ландшафта», — говорит она мне. Оказывается, у бизонов есть укоренившаяся способность увеличивать биоразнообразие.
Равнинный бизон эволюционировал одновременно с короткотравными прериями. За 12 000 лет, прошедших с конца плейстоцена, они доказали, что являются мощными инженерами экосистем.
Взрослый бизон съедает около 11 кг травы в день. Травы приспособились к поеданию. Растительность на равнинах использует питательные вещества, содержащиеся в навозе. Птицы срывают мех с кустов, чтобы утеплить свои гнезда.
Зубры буквально формируют землю. Они катаются в пыли и создают углубления, известные как «валяшки», которые удерживают воду после ливней. После того, как зубры ушли, в этих водоемах процветают насекомые, которые становятся пиршеством для птиц и мелких млекопитающих. Вилорогая антилопа выживает, идя по их следам в глубоком зимнем снегу.
“Сегодня зубры получают второй шанс”.
Равнинные бизоны потратили тысячи лет на создание уникальной экологии пастбищ от Северной Канады через Монтану до Мексики. Но более века назад это влияние резко прекратилось. Несколько десятилетий резни привели к тому, что к 1889 году численность бизонов в США и Канаде упала с 60 миллионов до почти 800 особей, живущих в дикой природе. Рыночные силы и государственная политика заменили бизонов и коренных жителей ранчо, белыми поселениями и крупным рогатым скотом. В течение ста лет скот считал прерию своей собственностью. Но хотя коровье мясо легче превратить в стейки, сами они не приспособлены к жизни в прериях, так же хорошо, как бизоны.
Сегодня зубры получают второй шанс. Племенные резервации находятся на переднем крае их восстановления: излишки бизонов забираются из Йеллоустонского национального парка и возвращаются на договорные земли. American Prairie также играет свою роль, покупая ранчо и возвращая бизонов в места, где когда-то королем был крупный рогатый скот. Около 30 000 зубров сейчас содержатся в природоохранных стадах в различных парках и охраняемых территориях по всей стране. На зубровых фермах их в 10 раз больше.
Ученые, такие как Шамон, внимательно наблюдают за всем этим, чтобы увидеть, как возвращение бизонов повлияет на землю.
«Коровы не так много двигаются», — говорит Шамон. Когда становится жарко, они тянутся к дну ручья в поисках тени и прохладной воды. Когда холодно, коровы прячутся за кустами на берегу ручья, чтобы укрыться от ветра.
Их предпочтение проводить время в прибрежной зоне запускает порочный круг. По словам Шамон, обрывая деревья и кустарники, они уменьшают количество доступной тени. Их жевание означает, что меньше листьев покрывает землю, а когда кусты отмирают, остается меньше корней, которые стабилизируют берега ручьев. Со временем почва вокруг ручьев высыхает, естественные здесь самшит, тополя, шиповник и снежноягодник исчезают, а берега ручьев зарастают чужеродными травами. То, что когда-то было прохладным убежищем для дикой природы, становится почти таким же неприступным, как и возвышенности.
Исследование Хилы Шамон показало, что бизоны могут оказывать исключительно положительное воздействие на окружающую среду прерий (Фото: Кристофер Дж. Престон)
Бизоны, напротив, вполне счастливы переносить трудности в прерии. Это то, на что их настроила эволюция. Они периодически посещают ручьи и пруды, чтобы напиться, но созданы бизоны для того, чтобы постоянно двигаться. Если температура не приближается к сотням, они обычно не удосуживаются проводить время возле ручьев. Им не нужно столько тени. Они предпочитают травы на выжженных солнцем возвышенностях древесным кустарникам в речных долинах. В результате они наносят меньше вреда ручьям, чем коровы.
Хотя реки и ручьи занимают менее 2% территории прерий, они являются важнейшими убежищами для дикой природы. Исследование Шамон показывает увеличение разнообразия растительности и птиц в ручьях тех территорий, где зубры заменили крупный рогатый скот. Она также нашла еще оленей и лосей. Другие исследования показывают, что круглогодичный выпас зубров способствует формированию высокой древесно-кустарниковой растительности и повышением общего биоразнообразия местных растений в прибрежных районах, чему сезонный выпас крупного рогатого скота препятствует. Ручьи с густой растительностью являются источником жизненной силы прерий. Они сохраняют почву влажной, растительность зеленой и обеспечивают коридоры для распространения крупных млекопитающих, таких как пумы и черные медведи. Однажды они смогут обеспечить безопасный проход для выздоравливающих медведей гризли.
“Американские Прерии” все чаще рассматривают своих бизонов как высокомобильный и низкотехнологичный инструмент восстановления природы. Во время моего пребывания в короткотравных прериях Монтаны Дэнни Кинка, менеджер некоммерческой организации по восстановлению дикой природы, показал мне пример полномасштабного восстановления ручья с помощью бизонов.
Проезжая по неровным гравийным дорогам на своем грузовике, 37-летний эколог дикой природы с энтузиазмом рассказывает о роли бизонов в создании убежищ дикой природы, существующих возле воды. Когда мы выходим на берег Бивер-Крик, две цапли, стая белых пеликанов и большая голубая цапля улетают.
“Обилие новых побегов, ставших возможными благодаря зубрам, дало бобрам необходимый им строительный материал.“
В 2017 году “Американские прерии” на территории вокруг ручья прекратили выпас коров и выпустили бизонов. «Когда мы купили эту собственность, Бивер-Крик выглядел как один канал», — говорит Кинка. Территория вокруг Бивер-Крик была второй частью территории Американских прерий, где обитали бизоны, после Сан-Прери в 20 милях к юго-востоку. Сто пятьдесят зубров имели пастбища на 12 000 акрах (4856 гектаров).
Замена крупного рогатого скота бизонами привела к озеленению поймы шириной почти 180 метров (594 фута). Мы стоим на одном из рукавов ручья, и верхушки рогоза колышутся на ветру над нашими головами.
Кинка объясняет, как бизоны подготовили почву для бобров – еще одного великого реставратора природы – чтобы помочь вернуть ландшафт к здоровому состоянию. Обилие новой поросли, ставшей возможной благодаря зубрам, дало бобрам необходимый им строительный материал.
Мы идем по бобровой плотине, полностью состоящей из грязи и рогоза. По словам Кинки, в ближайшие годы из-за наводнений, вызванных плотинами, семена тополя, закопанные в берегах ручьев, прорастут, что приведет к новому росту деревьев. По мере возвращения новых кустарников и деревьев, сюда приедет больше бобров и построит новые плотины, добавляет он. Благотворный цикл будет продолжаться.
Некогда огромные стада американских бизонов были практически истреблены европейскими поселенцами (Фото: Кристофер Дж. Престон)
Кинка предупреждает, что если русло ручья деградировало слишком сильно, ему может понадобиться помощь. Рядом с местом, где я разбиваю лагерь в Телеграф-Крик, я вижу рабочих из Корпуса охраны природы Монтаны, организации, которая мотивирует молодежь Монтаны работать над восстановлением государственных и частных земель, создавать в ручье плотины из деревянных столбов, кустарника и грязи (ила), чтобы частично блокировать воду во время весеннего стока. Сооружения, известные как аналоги бобровой плотины (Beaver Dam Analogues или BDA), замедляют течение воды, улавливая осадки и поднимая русло ручья. Это метод, известен как низкотехнологичная реставрация.
«Мы не делаем этого с помощью экскаваторов [экскаваторов]», — говорит Кинка. «Мы делаем это с людьми в болотных сапогах». Иногда несколько BDA могут поднять уровень грунтовых вод настолько, что появляется настоящий бобр, который берет дело в свои руки (лапы?) /в оригинале “захватывает власть”/.
Здесь, в Бивер-Крике, в этой тяжелой работе не было необходимости. Что касается Кинка в восстановлении, так это его простота. «Мы не ездили туда, не завозили бобров, не построили БДА. Мы ничего не делали», — говорит он мне. «Мы только что поместили сюда зубров. Это устойчивость, присущая система. Просто нужно было немного отдохнуть от выпаса скота, чтобы иметь возможность сделать все это самостоятельно».
Более того, по его словам, состояние ручки все еще улучшается. «Каждый год ручей становится немного шире, немного более извилистым, немного больше похожим на заводь, а не на траншею».
Хотя доказательства пользы зубров убедительны, многие владельцы скота считают, что в этой истории необходимо больше внимания уделить нюансам. Малу Андерсон-Рамирес и ее муж пасут скот на ранчо, граничащем с Йеллоустонским национальным парком, в 300 милях (480 км) к юго-западу от Американских прерий. Когда мы говорим о выпасе и здоровье ручьев, она вставляет важное уточнение.
«Дело не в корове, а в том, как её пасти», — говорит она.
Владельцы ранчо всегда знали, что когда у них есть успешные популяции диких животных, они находятся в лучшем месте для успешного ранчо – Мартин Таунсенд
Если вы выпасаете крупный рогатый скот осторожно, то сможете избежать ущерба, который возникает, когда он предоставлен самому себе. Андерсон-Рамирес укрепляет места, где скот должен переходить ручей, камнями и заборами. Она подает воду из ручья в резервуары на расстоянии сотен футов, чтобы животные не заходили в ручей, чтобы напиться. Она дает растительности отдохнуть в течение нескольких недель между севооборотами, чтобы дать растениям время восстановить свои корни. Этот тип восстановительного выпаса рассматривает домашний скот как инструмент, который может улучшить здоровье земли.
Шамон согласна, что крупный рогатый скот может принести пользу системам, которые развивались с участием крупных травоядных. Изучая пастбищных птиц, она обнаружила, что за пределами прибрежных территорий птицы получают почти такую же пользу от присутствия крупного рогатого скота, как и от зубров. «Если вы будете правильно управлять скотом и продолжать его ротацию, вы можете получить эффект, аналогичный тому, который возникает при возвращении бизона», – говорит мне Шамон.
Кинка разделяет мнение, что для благопалучия лугов на них должны пастись крупные травоядные,
будь то коровы или бизоны. Ключевым моментом является предотвращение естественной склонности крупного рогатого скота скапливаться у воды и проводить здесь много времени.
На протяжении тысячелетий стада бизонов помогали создавать здоровую и динамичную среду прерий (Фото: Кристофер Дж. Престон)
Этот одинокий бизон заставил вспомнить эту мелодию… М.П.
https://www.youtube.com/watch?v=uOIHHMnI_Ig
Мартин Таунсенд из Альянса по управлению ранчо на Мальте, штат Монтана, помогает владельцам ранчо реализовать эти более эффективные стратегии выпаса скота. «Владельцы ранчо прекрасно понимают, что коровы могут сделать с прибрежными районами, если их оставить без присмотра», — говорит он. «Они знают, что это не в их интересах».
Таунсенд получает гранты от государственных агентств и экологических организаций для покрытия расходов на животноводство, благоприятное для дикой природы. «Владельцы ранчо всегда знали, что, когда у них есть успешные популяции диких животных, они находятся в лучшем месте для успешного ранчо», – говорит он. Его организация поощряет возведение заборов и стратегически расположенных минеральных подкормок (искусственных солончаков), чтобы держать скот подальше от ручьев. Для строительства BDA они нанимают тех же работников Корпуса охраны природы Монтаны, что и American Prairie. BDA замедляют поток воды и позволяют большему количеству воды проникать в почву. «Это создает более зеленую траву, что приносит пользу как владельцам ранчо, так и дикой природе», — говорит он мне с усмешкой.
Защитники природы часто рекламируют преимущества возвращения высших хищников для восстановления баланса в экосистемах. Важность возвращения крупных местных травоядных менее известна, но не менее важна. Было показано, что в Канзасе 30 лет выпаса бизонов в высокотравных прериях увеличили богатство местных видов растений. В Европе есть надежда, что восстановление зубров в Кенте (Великобритания) сделает нечто подобное и с древними лесными массивами. По всему миру местные травоядные готовы вернуться в экосистемы, чтобы продолжать играть свои роли в травяных экосистемах.
В местах, где реинтродукция местных видов может быть затруднена, тщательное управление домашним скотом может дать некоторые из тех же преимуществ. На таких больших ландшафтах, как прерии Монтаны, вполне вероятно, найдется место и для того, и для другого. Люди по-прежнему хотят есть говядину Монтаны, и скотоводство занимает важное место в культуре и экономике региона. Но поскольку изменение климата усиливается, стоит задуматься, какие животные лучше всего адаптируются к возникающим условиям. Равнинные бизоны, бережливые к воде и постоянно находящиеся в движении, созданы для этой земли. Они также являются здоровым источником белка. За пределами Йеллоустонского национального парка они уже снабжают мясом охотников из племен. А на своей территории American Prairie в этом году предлагает 17 разрешений на охоту на бизонов.
В свою последнюю ночь в Американских прериях я вздрагиваю и просыпаюсь в палатке. Зубры шумно движутся по палаточному лагерю.
200 зубров исчезли так же быстро, как и прибыли.
Вокруг меня я слышу, как почва шевелится под копытами бизонов, шуршат камни и как большие легкие выбрасывают ночной воздух. Зубры поддерживают связь друг с другом в темноте, постоянно издавая хрюканье, бульканье и пыхтение. Я чувствую себя чужаком посреди большой семейной компании, где матери уговаривают своих детей продолжать двигаться, подростки шумно ведут себя в толпе, а крупные мужчины утверждают свою независимость по краям. Какофония не дает мне уснуть, пока звук не начинает стихать и бизоны не уходят на возвышенность.
Проснувшись на следующее утро, я оглядываюсь и вижу стадо на холме примерно в миле (1,6 км) к востоку от лагеря. Я быстро заканчиваю завтрак и собираю машину. Я хочу еще раз взглянуть на бизонов, прежде чем отправиться домой. Я хватаю бинокль, подъезжаю к небольшому холму и осматриваюсь.
Холм пуст. 200 животных исчезли так же быстро, как и прибыли. Зубры в движении даже в жару… Вносят свой вклад в поддержание здоровья прерий.
