04/03/2024
0Это интересно, но в Украине иная проблема: подмена элит – псевдо элитами М.АП.
Общественный договор доверия между экспертами и обществом находится под угрозой распада. Нам нужно начать собирать его заново.
Иллюстрация Альваро Берниса
Когда тогдашний президент Дональд Трамп был проинформирован о лесных пожарах в Калифорнии в 2020 году, он услышал научное мнение, что изменение климата реально и способствовало пожарам, которые в конечном итоге поглотили более 4 миллионов акров и убили 31 человека. Его реакция? — Наука не знает.
Миллионы американцев доверяли Трампу, и этот факт он использовал, чтобы поставить под сомнение доверие к самой науке. Действия Трампа являются частью более масштабной атаки на экспертизу. Люди должны верить, что эксперты скажут правду, и они должны доверять связям между собой и экспертами. Разделение труда, которое было необходимо из-за нашего сложного социального и технологического мира, создало уязвимость возможного раскола между экспертными элитами и недоверчивым населением.
Наша вера в то, что мы сами не можем проверить, опирается на сети доверия. Если связь с экспертами разрывается, наше понимание реальности становится непривязанным. Затем общество начинает скатываться к сомнениям и отрицаниям, и начинает происходить «разложение правды», как это было названо в рамках инициативы RAND. Если мы хотим обратить вспять этот процесс, нам нужно восстановить сети доверия.
Полвека назад философ и математик-новатор Хилари Патнэм заметил, что философы долгое время считали, что знать значение слова — значит знать, как его использовать. Знать красный цвет, например, значит описывать что-то как красное, когда вы видите красный; то же самое относится и к слову, обозначающему предмет, например, карандаш, или действие, например, бег. Но с появлением науки на Западе, начиная с эпохи Возрождения, в наш повседневный словарь вошел новый класс эмпирически обоснованных понятий, которые полагаются на экспертов для различения значений. Патнэм попросил нас рассмотреть золото:
Золото важно по многим причинам: это драгоценный металл; является денежным металлом; оно имеет символическое значение (для большинства людей важно, чтобы «золотое» обручальное кольцо, которое они носят, действительно состояло из золота, а не просто выглядело золотым).
Так как же получается, что мы можем использовать слово «золото», спрашивает Патнэм, когда большинство людей на самом деле не могут отличить настоящее золото от поддельного? Он указывал на то, что в обществе организовано языковое разделение труда:
Представьте себе нашу общину как «фабрику»: на этой «фабрике» некоторые люди выполняют «работу» по ношению золотых обручальных колец; у других людей есть «работа» по продаже золотых обручальных колец; есть и другие люди, которые должны определить, действительно ли что-то является золотом.
Грамотные металлурги могут отличить настоящее золото от поддельного, поэтому мы полагаемся на их опыт. Остальные должны верить, что металлурги знают, что делают, и что мы можем поверить им на слово.
В своих исследованиях я регулярно использую визуальные диаграммы. Поэтому я бы перевел наблюдение Патнэма на этот рисунок, показывающий поток информации между людьми в социальной сети:
Зеленые узлы изображают научных экспертов, которые могут достоверно сказать, является ли желтоватое металлическое вещество золотом или нет. Серые узлы символизируют всех остальных. Информация перемещается между людьми по ссылкам. Значение золота для всех неспециалистов основано на знаниях, которыми обладают и применяют эксперты.
Роже Карма: Что нужно сделать, чтобы убедить американцев в том, что с экономикой все в порядке?
В основе лингвистического разделения труда лежит опыт работы, и он применим ко всем видам эмпирического знания, касающегося, скажем, уровня безработицы, подсчета голосов выборщиков и количества ракет, которые США предоставили Украине. Из-за масштаба и сложности нашего мира эксперты, основанные на фактах, такие как статистики, аудиторы и инспекторы, играют в таких ситуациях роли, аналогичные ученым. Для того, чтобы фабрика смыслов и знаний Патнэма работала, социальная сеть должна быть сетью доверия.
Когда Трамп выражал скептицизм в отношении науки о климате, он ставил под сомнение компетентность ученых. Еще один способ подорвать доверие к экспертам – это атака на их полномочия или даже на всю систему аттестационных учреждений, таких как университеты. Еще одна тактика заключается в том, чтобы усомниться в том, что что-то вообще познаваемо. Это метод, доведенный до совершенства российскими пропагандистами и усиленный государственными СМИ, чтобы посеять сомнения и поместить событие в облако неразберихи.
Когда это происходит, то, что Патнэм называл «лингвистическим сообществом», информированным экспертами, распадается, оставляя часть общества отколотой от экспертов.
Это первая стадия упадка истины. Сегмент общества, изображенный в левой части сетевой диаграммы, отделен от всех экспертов (зеленые узлы). Рассмотрим случай, в котором экспертами являются металлурги, которые могут отличить настоящее золото от поддельного. Представьте, что вы один из тех, кто находится по левую сторону водораздела. У вас больше нет надежных связей с металлургами. Возможно, вы слышали о них, но все, кого вы знаете, думают о них то же самое: не доверяйте им. Они не знают, о чем говорят. Они ведут себя так, как будто могут отличить настоящее золото от поддельного, но кто знает? Даже если они знают, они, вероятно, лгут нам, чтобы обогатиться.
И что теперь? Это обручальное кольцо на вашем пальце настоящее золото или нет? Когда вы используете слово «золото», что на самом деле означает это слово? Может быть, это реально; может быть, это и не так. Со временем, если никто из тех, кому вы доверяете, не поможет вам ответить на эти вопросы, вы в конце концов придете к выводу, что истина непознаваема. Со временем вы и ваши социальные связи можете даже начать сомневаться в том, существует ли вообще разница между настоящим и поддельным золотом.
Может быть, все это время существовал только один вид желтого металла? Кто знает? Как только вы и ваша сеть придете к такому выводу, культурная значимость и денежная ценность золота, которая коренится в дефиците настоящего золота, неизбежно ухудшится, если предположить, что поддельное золото легко достать.
Это не просто история про золото. Любое убеждение, основанное на эмпирическом опыте, даже такое, казалось бы, простое и неоспоримое, как количество голосов, поданных за каждого кандидата на выборах, оказывается под угрозой, если те, кто в состоянии знать правду, изолированы от сети доверия.
Следующая стадия разложения правды заключается в том, что те, кто больше не доверяет ученым и технократам, ищут альтернативные источники информации, «правды» из-за пределов сети элитных экспертов.
Последствия вызывают тревогу. Действия в соответствии с убеждениями, оторванными от реальности, могут привести к катастрофическим неудачам, таким как неправильное обращение с кризисными ситуациями в области здравоохранения (например, поощрение людей к употреблению или инъекциям отбеливателя) и ускорение экологического коллапса. Эрозия общей социальной реальности порождает глубокое недоверие. Предприниматели, занимающиеся конфликтами, приобретают власть и богатство, углубляя разногласия с помощью нападок на экспертные знания.
Эта раздробленность является не только внутренней проблемой; это уязвимость национальной безопасности. Наши геополитические противники, особенно Россия и Китай, понимают, что американским обществом легко манипулировать с помощью дезинформации, и даже наши союзники теряют доверие к США как к предсказуемому и надежному партнеру.
Совокупность факторов привела нас к такой ситуации. Большинство ученых, экономистов, инженеров, политиков, сотрудников избирательных комиссий и других экспертов находятся на стороне победителей в условиях растущего экономического неравенства. Негодование среди тех, кто не видит себя на стороне победителей, как правило, совпадает с подозрением в отношении высшего образования как бастиона прогрессивной политики. Будучи президентом, Барак Обама неоднократно выступал за политические позиции, которые он считал «умными», связывая авторитет экспертных знаний с позициями, которые также зависели от ценностных суждений. Во время пандемии коронавируса чиновники общественного здравоохранения предостерегали людей на научно обоснованных основаниях от участия в протестах против локдауна, но всего несколько недель спустя некоторые эксперты посоветовали другим присоединиться к протестам за социальную справедливость после убийства Джорджа Флойда.
Наконец, платформы социальных сетей стали основным каналом распространения контента мейнстримных СМИ, эффективно отдавая предпочтение алгоритмическому отбору эмоционально провокационного контента над редакционным контролем, основанным на качестве информации. Я не вижу четкого пути к обузданию социальных сетей. Государственное вмешательство чревато в нашу политически поляризованную эпоху и сильно ограничено защитой Первой поправки. Мы также не можем проверить факты, чтобы выйти из проблем. Если источнику СМИ не доверяют, то и его фактчекеры будут заражены тем же самым недоверием. А на платформах социальных сетей, где затраты на создание ложной и вводящей в заблуждение информации с помощью генеративного ИИ приближаются к нулю, не существует реального способа проверки фактов в необходимом масштабе.
Как ни странно, я заметил, что многие молодые люди предпочитают сократить использование социальных сетей, а многие пожилые люди ограничивают потребление новостей. Я подозреваю, что это симптом растущего осознания того, что в нашей системе что-то сломано, что сигнализирует о требовании перемен.
Как мы можем замедлиться и начать обращать вспять разложение истины?
Те, кто распространяет информацию, должны найти способы включить в свой контент знания, проверенные экспертами. Одной из многообещающих инициатив в этой области является компания SciLine, которая создала коммутатор, соединяющий редакции с научными экспертами, чтобы увеличить «количество и качество научных доказательств в новостных статьях». Аналогичный подход может включать в себя влиятельных лиц в социальных сетях, которые в противном случае могут невольно распространять научно необоснованные утверждения.
Установление связей между влиятельными лицами, пользующимися доверием в местных сообществах — парикмахерами, учителями, владельцами баров, менеджерами заводских цехов — и экспертами — это более сложный проект. Но для таких важных вопросов, как общественное здравоохранение, это может стоить затраченных усилий. В качестве примера в последние годы можно привести программу CDC CutforLife, которая поддерживает осведомленность о ВИЧ и профилактику СПИДа, налаживая связи с такими местными лидерами общественного мнения и предоставляя научно обоснованные рекомендации визажистам и парикмахерам. Используя современные цифровые инструменты, подобные программы можно эффективно масштабировать.
Профессиональные ассоциации, представляющие экспертов в области науки, технологий, экономики и государственной политики, должны инвестировать в информационно-разъяснительную работу, которая включает в себя выслушивание критики, чтобы улучшить их понимание того, что вызывает недоверие и как они могут принимать это во внимание. Это поможет профессионалам лучше переводить свои экспертные знания в практические идеи, которые люди могут использовать, что, в свою очередь, даст большую свободу действий в руки общественности. (Появилось несколько многообещающих новых и увлекательных способов облегчить такое прослушивание: Hearken, Fora, Polis.)
Новостные агентства, которые верят в прозрачную и строгую журналистику, могли бы распространить аналогичную идею на обеспечение прозрачности своих процессов отбора материалов. Это потребовало бы от организации сформулировать ценности, которыми она руководствуется при освещении и выборе материалов, а также признать, что члены ее аудитории, которые придерживаются других ценностей, могут захотеть, чтобы больше внимания уделялось другим историям.
Джордж Пэкер: СМИ по-прежнему совершают ту же ошибку с Трампом
Правительствам следует вкладывать гораздо больше средств в обсуждение интересов граждан. Одним из проверенных подходов является гражданская ассамблея, которая объединяет репрезентативную группу людей, выбранных с помощью лотереи для решения важных, но неприятных социальных проблем. Группа сначала узнает о проблеме от экспертов, а затем обсуждает ее с целью выработки политических рекомендаций, которые одобряются 70-80 процентами членов ассамблеи.
Прелесть этого подхода заключается в том, что он создает разделение труда между экспертами, которые дают рекомендации, и неспециалистами, которые борются с компромиссами, основанными на ценностях, между различными вариантами политики — идеальный способ восстановить фабрику Патнэма по производству достоверных знаний. В Ирландии гражданские ассамблеи привели к принятию ряда конституционных поправок по целому ряду сложных и вызывающих разногласия вопросов, включая легализацию абортов. Соединенные Штаты отстают от других стран в принятии этой модели консультаций; это потребует серьезных инвестиций на местном, государственном и федеральном уровнях в сочетании с масштабной кампанией в средствах массовой информации для повышения осведомленности о программе. Гражданское обсуждение также может извлечь выгоду из технологических инструментов, чтобы сделать свои инициативы широко доступными.
Чем больше наши социальные связи будут расслаиваться и фрагментироваться, отделяя экспертов от неспециалистов, тем более хрупкими будут становиться наши сети доверия. Большая часть разобщенности и негодования происходит из-за ощущения среди значительной части населения, что эксперты снисходительны к ним, проводят политику и высказывают мнения, которые не показывают уважения или понимания их повседневной жизни. Эксперты должны прислушиваться к историям обычных людей. Повседневные люди должны видеть, что их опыт и взгляды учитываются в том, как опыт влияет на их жизнь. Ни одна мера не может обратить вспять этот процесс, но бездействие гарантирует, что разложение правды будет усугубляться.
Деб Рой— профессор медиаискусства и науки в Массачусетском технологическом институте, где он руководит Центром конструктивных коммуникаций Массачусетского технологического института, расположенным на базе Медиалаборатории Массачусетского технологического института. Он также является соучредителем и председателем Cortico, некоммерческой организации, занимающейся созданием более сильных гражданских сетей.
