21/08/2023
0Давно хотел пересказать для вас это интервью, опубликованное вначале лета. Сегодня всё-таки решил это сделать, тем более и тема и подача материала актуальны для Украины. Не обязательно со всем соглашаться, но хорошо подумать над сказанным в интервью необходимо.
В интервью “Dienas Biznesam” член правления “Центра исследований озер и болот”, научный сотрудник ММЛМ “Силава” д . геол. , Илзе Озола (на фото) говорит о новых возможностях развития торфяной отрасли, практически объявленной бесперспективной и вредной для окружающей среды.
Какова ситуация с добычей торфа в Латвии в контексте Зеленого курса ЕС?
Акценты на том, почему следует прекратить добычу торфа, за последние годы существенно изменились. Если раньше «закрытие» болот оправдывалось сохранением биологического разнообразия, позже – снижением выбросов парниковых газов, то в последнее время оба эти аргумента объединяются. В то же время есть суровый пример: Ирландия хотела быть своеобразным первопроходцем в Евросоюзе, прекратив добычу торфа и пытаясь отказаться от использования торфяных продуктов, но… через некоторое время эти продукты пришлось завозить, в том числе из Латвии, а затем и возобновить собственную добычу торфа. В настоящее время что-то подобное пробуют в Шотландии.
Торф является одним из природных ресурсов, который восстанавливается, хотя и медленно. В целом болота занимают 10% территории Латвии. Из всех этих болот добывается только 4% торфа, при этом, благодаря благоприятным климатическим условиям, ежегодный естественный прирост торфа в Латвии значительно превышает объем его добычи. В этой связи, нет оснований объявлять добычу торфа в Латвии важнейшим источником выбросов парниковых газов, тем более, если данные проектных исследований показывают значительно более низкие выбросы от добычи торфа, чем от осушенных в настоящее время сельскохозяйственных земель. Выбросы от торфяников, используемых в сельском хозяйстве, не уступают выбросам от транспортного сектора. Кроме того, сельскохозяйственная продукция или продукция, производимая на них, во много раз меньше, чем на минеральных почвах.
Следует учитывать методологию учета выбросов, в результате которой выбросы, возникающие при производстве и использовании субстратов, приравниваются к выбросам, возникающим при сжигании торфа. Это в какой-то степени абсурдно, но так считается. Поскольку ежегодно в Латвии производится около 1,2 млн тонн торфа, методология предусматривает, что в атмосферу выбрасывается около 1,2 млн тонн эквивалента углекислого газа, даже несмотря на то, что торфяные субстраты, произведенные из этого торфа, не сжигаются, а используются для выращиваются саженцев деревьев и других растений, связывающих CO₂. Более того, цветочный горшок годами стоит на подоконнике в доме, квартире или офисе, после чего его содержимое уходит в землю (поэтому выброс CO₂ минимален, как и в случае с городской зеленью), а не сжигается и не выбрасывается в атмосферу.
Исследование, проведенное компанией по добыче торфа и производству торфяных субстратов “Laflora” SIA, показывает, что выбросы CO₂ торфяного субстрата “в течение срока его службы” ниже, чем у его заменителей – кокосового волокна или минеральной ваты. Следует отметить, что кокосовое волокно не подходит для климатических условий Латвии и содержит семена иностранных растений, привлекающих насекомых; это совсем не хорошо для тех растений, которые выращивались бы в кокосовом субстрате. Следует также учитывать, что рекультивация выработанных болот является вариантом, который позволил бы не только покрыть принципиально неверно рассчитанный объем выбросов при добыче торфа, но и реализовать агровольтную программу за счет выращивания палюдокультур /растения, произрастающие на влажных торфянистых почвах, характерные для болот/ в «наборе» с парком солнечных батарей, чтобы обеспечить большее улавливание CO₂ и обеспечить положительный баланс связывания парниковых газов.
Что делать в Латвии?
Изменить образ мыслей и в полном смысле этого слова стать мудрыми хозяевами своей земли. Латвия должна смелее отстаивать свои (жителей, предпринимателей) интересы, а не наблюдать за тем, как «клуб» богатейших западноевропейских стран позволит нам защищаться. С другой стороны, чтобы иметь возможность отстаивать позицию Латвии, необходимы исследования, например, сколько CO₂ содержится в торфяном субстрате, помещенном в один цветочный горшок, сколько CO₂ там находится через один-три месяца, когда саженец готов к пересадке, , сколько попадает в грунт вместе с субстратом в котором рос саженец и т. д.
В Эстонии такое исследование начато в этом году, в Латвии пока… нет. Следует учитывать, что в теплицах для более быстрого роста растений подается дополнительный CO₂. Латвия не должна чувствовать себя виноватой за выбросы парниковых газов (которые на самом деле намного меньше расчетных) от добычи торфа. Следует подчеркнуть, что при учете парниковых газов их в выбросах обвиняется где добывается торф и производится торфяной субстрат, а не страна, где он потребляется. Кажется, что этот аспект может быть самым важным для прекращения добычи торфа в вашей стране, но торфяной субстрат, необходимый для выращивания рассады и продуктов питания, при этом будет импортироваться.
Реальная реализация «Зеленого курса» ЕС невозможна без торфа и его субстратов. В одном м³ торфа можно вырастить 6000 саженцев деревьев, высадив которые можно создать 3 гектара леса, каждый из которых за 50 лет поглотит 370 т CO₂. На одном м³ торфа можно вырастить 7000 овощных культур; если это огурцы, то можно получить 16 т урожая, если томаты – 32 тонны. Вы можете рассчитать, сколько выбросов парниковых газов образуется при получении 1 м³ торфа, и сколько CO₂ будет поглощено деревьями и овощами, выращенными на нем. Математика доказывает, что количество CO₂, которое образуется в результате добычи торфа, много раз меньше количества CO₂, уловленного растениями, выращенными на торфяных субстратах. Если мы действительно хотим «взять» зеленый курс и уменьшить количество углекислого газа в атмосфере, нам нужно подумать о том, как помочь естественным запасам углерода накапливаться больше, например, путем восстановления и стабилизации уровня воды в низких и высоких болотах, выращивание лесов более высокого качества, сокращение выбросов от торфяных сельскохозяйственных угодий. Планируйте и действуйте так, чтобы каждый потраченный евро обеспечивал максимально возможную экономию выбросов.
Например, в 2021 году было завершено утепление общежитий Латвийского Университета (улица Булью). После реконструкции на которую затрачено около 1 млн. евро, затраты на тепловую энергию снизились на 40%, а экономия выбросов составляет 84 т эквивалента CO₂ в год. Всего в 2021 году в Риге было реализовано 74 проекта повышения энергоэффективности зданий, что позволило сократить количество выбросов CO₂ на 2400 т CO₂-эквивалента, а это столько же, сколько аккумулируется ежегодно на примерно 400 га крупнейшего в Латвии (около 14 000 га) болота Тейчи.
Давно хотел пересказать для вас это интервью, опубликованное вначале лета. Сегодня всё-таки решил это сделать, тем более и тема и подача материала актуальны для Украины. Не обязательно со всем соглашаться, но хорошо подумать над сказанным в интервью необходимо.
В интервью “Dienas Biznesam” член правления “Центра исследований озер и болот”, научный сотрудник ММЛМ “Силава” д . геол. , Илзе Озола (на фото) говорит о новых возможностях развития торфяной отрасли, практически объявленной бесперспективной и вредной для окружающей среды.
Какова ситуация с добычей торфа в Латвии в контексте Зеленого курса ЕС?
Акценты на том, почему следует прекратить добычу торфа, за последние годы существенно изменились. Если раньше «закрытие» болот оправдывалось сохранением биологического разнообразия, позже – снижением выбросов парниковых газов, то в последнее время оба эти аргумента объединяются. В то же время есть суровый пример: Ирландия хотела быть своеобразным первопроходцем в Евросоюзе, прекратив добычу торфа и пытаясь отказаться от использования торфяных продуктов, но… через некоторое время эти продукты пришлось завозить, в том числе из Латвии, а затем и возобновить собственную добычу торфа. В настоящее время что-то подобное пробуют в Шотландии.
Торф является одним из природных ресурсов, который восстанавливается, хотя и медленно. В целом болота занимают 10% территории Латвии. Из всех этих болот добывается только 4% торфа, при этом, благодаря благоприятным климатическим условиям, ежегодный естественный прирост торфа в Латвии значительно превышает объем его добычи. В этой связи, нет оснований объявлять добычу торфа в Латвии важнейшим источником выбросов парниковых газов, тем более, если данные проектных исследований показывают значительно более низкие выбросы от добычи торфа, чем от осушенных в настоящее время сельскохозяйственных земель. Выбросы от торфяников, используемых в сельском хозяйстве, не уступают выбросам от транспортного сектора. Кроме того, сельскохозяйственная продукция или продукция, производимая на них, во много раз меньше, чем на минеральных почвах.
Следует учитывать методологию учета выбросов, в результате которой выбросы, возникающие при производстве и использовании субстратов, приравниваются к выбросам, возникающим при сжигании торфа. Это в какой-то степени абсурдно, но так считается. Поскольку ежегодно в Латвии производится около 1,2 млн тонн торфа, методология предусматривает, что в атмосферу выбрасывается около 1,2 млн тонн эквивалента углекислого газа, даже несмотря на то, что торфяные субстраты, произведенные из этого торфа, не сжигаются, а используются для выращиваются саженцев деревьев и других растений, связывающих CO₂. Более того, цветочный горшок годами стоит на подоконнике в доме, квартире или офисе, после чего его содержимое уходит в землю (поэтому выброс CO₂ минимален, как и в случае с городской зеленью), а не сжигается и не выбрасывается в атмосферу.
Исследование, проведенное компанией по добыче торфа и производству торфяных субстратов “Laflora” SIA, показывает, что выбросы CO₂ торфяного субстрата “в течение срока его службы” ниже, чем у его заменителей – кокосового волокна или минеральной ваты. Следует отметить, что кокосовое волокно не подходит для климатических условий Латвии и содержит семена иностранных растений, привлекающих насекомых; это совсем не хорошо для тех растений, которые выращивались бы в кокосовом субстрате. Следует также учитывать, что рекультивация выработанных болот является вариантом, который позволил бы не только покрыть принципиально неверно рассчитанный объем выбросов при добыче торфа, но и реализовать агровольтную программу за счет выращивания палюдокультур /растения, произрастающие на влажных торфянистых почвах, характерные для болот/ в «наборе» с парком солнечных батарей, чтобы обеспечить большее улавливание CO₂ и обеспечить положительный баланс связывания парниковых газов.
Что делать в Латвии
Изменить образ мыслей и в полном смысле этого слова стать мудрыми хозяевами своей земли. Латвия должна смелее отстаивать свои (жителей, предпринимателей) интересы, а не наблюдать за тем, как «клуб» богатейших западноевропейских стран позволит нам защищаться. С другой стороны, чтобы иметь возможность отстаивать позицию Латвии, необходимы исследования, например, сколько CO₂ содержится в торфяном субстрате, помещенном в один цветочный горшок, сколько CO₂ там находится через один-три месяца, когда саженец готов к пересадке, , сколько попадает в грунт вместе с субстратом в котором рос саженец и т. д.
В Эстонии такое исследование начато в этом году, в Латвии пока… нет. Следует учитывать, что в теплицах для более быстрого роста растений подается дополнительный CO₂. Латвия не должна чувствовать себя виноватой за выбросы парниковых газов (которые на самом деле намного меньше расчетных) от добычи торфа. Следует подчеркнуть, что при учете парниковых газов их в выбросах обвиняется где добывается торф и производится торфяной субстрат, а не страна, где он потребляется. Кажется, что этот аспект может быть самым важным для прекращения добычи торфа в вашей стране, но торфяной субстрат, необходимый для выращивания рассады и продуктов питания, при этом будет импортироваться.
Реальная реализация «Зеленого курса» ЕС невозможна без торфа и его субстратов. В одном м³ торфа можно вырастить 6000 саженцев деревьев, высадив которые можно создать 3 гектара леса, каждый из которых за 50 лет поглотит 370 т CO₂. На одном м³ торфа можно вырастить 7000 овощных культур; если это огурцы, то можно получить 16 т урожая, если томаты – 32 тонны. Вы можете рассчитать, сколько выбросов парниковых газов образуется при получении 1 м³ торфа, и сколько CO₂ будет поглощено деревьями и овощами, выращенными на нем. Математика доказывает, что количество CO₂, которое образуется в результате добычи торфа, много раз меньше количества CO₂, уловленного растениями, выращенными на торфяных субстратах. Если мы действительно хотим «взять» зеленый курс и уменьшить количество углекислого газа в атмосфере, нам нужно подумать о том, как помочь естественным запасам углерода накапливаться больше, например, путем восстановления и стабилизации уровня воды в низких и высоких болотах, выращивание лесов более высокого качества, сокращение выбросов от торфяных сельскохозяйственных угодий. Планируйте и действуйте так, чтобы каждый потраченный евро обеспечивал максимально возможную экономию выбросов.
Например, в 2021 году было завершено утепление общежитий Латвийского Университета (улица Булью). После реконструкции на которую затрачено около 1 млн. евро, затраты на тепловую энергию снизились на 40%, а экономия выбросов составляет 84 т эквивалента CO₂ в год. Всего в 2021 году в Риге было реализовано 74 проекта повышения энергоэффективности зданий, что позволило сократить количество выбросов CO₂ на 2400 т CO₂-эквивалента, а это столько же, сколько аккумулируется ежегодно на примерно 400 га крупнейшего в Латвии (около 14 000 га) болота Тейчи. Для понимания общей картины напомню, что в 2021 году в Латвии “насчитали” выбросы примерно в 13 миллионов тонн эквивалента CO₂. Эквивалент CO₂ постепенно становится нашей «новой валютой». Само собой разумеется, что нам всем придется копнуть глубже и понять закономерности образования и сокращения выбросов. Такие исследования и их выводы должны быть громче, ими должны заинтересоваться латвийские государственные политики, чтобы их можно было включить в их «оружейный арсенал» для защиты национальных интересов в кабинетах ЕС! … К сожалению, этого не происходит, что свидетельствует о непонимании на разных уровнях.
Что делать на болотах, когда добыча торфа закончена?
В Латвии 18 010 га можно считать деградированными торфяниками, которые необходимо рекультивировать. Собственниками этих территорий в основном являются государство и муниципалитеты. Целенаправленная рекультивация на этих участках не проводилась и до сих пор не являлась приоритетной, так как не было ясно, что именно делать. По мере того, как вопросы климата становятся все более актуальными, все больше средств ЕС направляется на эту проблему, и проводится все больше и больше исследований, чтобы выяснить плюсы и минусы различных видов мелиорации. Разработанные болота можно использовать для различных целей – для установки солнечных батарей, ветряков (при наличии в районе подходящей скорости ветра) для выработки электроэнергии. Их можно использовать для выращивания ягод и других культур, которые могут использоваться в качестве сырья для производства строительных материалов или кормов для животных, а также в энергетике, можно выращивать даже новое сырье для субстратов, увеличивая доход владельцев. Изначально такие идеи кажутся взятыми из научной фантастики, однако в контексте биоэкономики на выработанных торфяниках можно выращивать не только пищу для людей и животных, но и сырье для производства строительных материалов, энергии, медицины и фармацевтики, сокращая при этом использование ископаемого сырья и количество выбросов парниковых газов, тем самым внося свой небольшой вклад в контексте изменения климата.
Какой зарубежный опыт?
На болотах, разработанных в Германии и Нидерландах, высаживают различные культуры, изучают их влияние на выбросы CO₂ и рассчитывают экономические выгоды и затраты. В Германии учреждена специальная федеральная программа – EUKI (Европейская климатическая инициатива реализуемая Центром болот Грайфсвальда, Эстонским фондом природы и Центром восстановления), в рамках которой осуществляется как передача знаний, так и разработка планов использование болот.
Начатое программой EUKI продолжается в новом проекте «Улавливание углерода балтийскими фермерами на торфяниках — практическое болотоводство и углеродное земледелие для использования торфяных полей и выращивания биомассы».
В Латвии сделаны лишь первые шаги в выращивании осоковых культур (характерных для болот растений, произрастающих на влажных торфяных почвах). Несомненно, каждая новая идея создает новые возможности для владельцев и/или менеджеров болот для получения дополнительного дохода, однако в выращивании болотных культур остается еще много неизведанного. Одним из важнейших вопросов является стоимость выращивания этих культур, уборка полученного урожая и потенциальные покупатели. На верховых торфах можно выращивать болотные культуры – сфагновый мох (торф), росянку, камыш, а на низких болотах – тростник, осоку, канареечник, ячмень, лекарственные растения, а также ивы и ольху черную. Германия имеет около 25-летний опыт посадки мха сфагнума, первый эксперимент в Латвии недалеко от Малпилса был проведен всего 11 лет назад, затем были попытки SIA “Laflora”, позже попытки Департамента охраны природы и SIA “Klasmann-Deilmann”. . Первые эксперименты имели свою специфику. Не хватало знаний и понимания, поэтому не всегда удавалось достичь первоначальной цели. ООО «Klasmann-Deilmann Latvia» в конце октября 2018 года посадило 0,35 га мха сфагнума на разработанном торфяном болоте. Выращивание мха сфагнума в Латвии, безусловно, обходится дешевле, чем в Германии, но затраты все равно немалые. Необходима инфраструктура – пруд, каналы водоснабжения, посадки тоже недешевы, к тому же надо отметить, что саженцы мха сфагнума не покупались. В Германии сфагнум используют в торфяных субстратах. Сфагнум является основным компонентом торфа, поэтому выращивание сфагнума означает выращивание торфа.
Можно выращивать росянку, являющуюся сырьем для медицинской промышленности, растение, компоненты которого можно использовать не только в гомеопатических препаратах, но и в сиропах от кашля. Хорошим примером является Финляндия, где ежегодно заготавливают 100 кг сухой красновато-коричневой росянки. Финны особо это не афишируют, но зарабатывают много денег. В Латвии, как и в Германии, можно было бы создать специальные плантации росянки и использовать растительные экстракты в фармацевтике.
В Латвии под строительными материалами понимают не только древесину, песок и изделия из бетона, а в других странах к ним относят ещё камыш (рогоз или тростник разных видов). В Нидерландах из камыша и рогоза делают блоки стеновых панелей. Биомасса тростника может использоваться для производства теплоизоляционных материалов, и в Латвии также есть предприятия, которые заинтересованы в том, чтобы попробовать этот продукт. Для утепления трехэтажного дома необходимо около 15 т сухой массы. Такое количество можно выращивать на площади в один гектар. Интересно, что стебли камыша не впитывают влагу, его заросли очищают загрязненные воды, поглощают 12-15 тонн CO₂, и служат важной нишей для лесных животных.
Пыльцу камыша можно использовать в теплицах для подкормки насекомых, убивающих вредителей. Данные немецких исследователей показывают, что с 2 га рогоза можно получить 10 кг пыльцы, сбор которой не требует много времени. Его корни можно использовать в кулинарии, как добавку к различным кашам. Рогоз хорошо поедает домашний скот. С одного гектара можно собрать до 22 тонн корма. Растение возобновляется самостоятельно, поэтому затраты на обустройство его полей минимальны.
В Германии и Бельгии осоку и канареечник пробуют использовать в качестве топлива. Использование осоки в качестве возобновляемого топлива уже не фантастика. Несколько небольших населенных пунктов на практике используют в качестве топлива биомассу осоки, выращенную на близлежащих полях. Более известным представителем болотного хозяйства в Латвии, является ячмень ( так там называют канареечник). Его используют в качестве добавки к кормам, для подстилки в животноводстве и в качестве возобновляемого топлива. В Латвии есть фермеры, которые выращивают ячмень, и обрабатывают влажные пастбища, даже не подозревая, что занимаются выращиванием канареечника и углеродным хозяйством. Интересно, что в Нидерландах, в когда-то осушенных болотах, где теперь восстановился уровень воды, в дикой природе разводят буйволов, мясо которых очень популярно и дорого. Биомасса ячменя также может быть использована в качестве сырья для производства строительных материалов. В настоящее время наиболее популярным способом использования освоенных болот в Латвии является выращивание крупной клюквы и кустовой черники. Конечно, вы можете ничего сажать и позволить болоту регенерировать естественным образом, чтобы со временем считаться настоящим хранилищем (банком) CO₂.
Являются ли болота хранилищем CO₂, владельцы которых разбогатеют, ничего не делая в результате «Зеленой сделки»?
Бесспорно, болота являются огромным хранилищем углерода. Экосистемы торфяников содержат около 30 % мирового почвенного углерода. Подсчитано, что скорость накопления углерода в северном полушарии за последние 11 700 лет составляла в среднем 23 ± 2 г углерода м / год, а накопленный атмосферный углерод в торфе снизил глобальную температуру примерно на 1,5–2 ° C. В ранее упомянутом исследовании накопления углерода в природном верховом болоте – Тейчском заповеднике – грубые подсчеты показали, что в течение года оно накапливает 24 336 т углерода, за последние 180 лет в Тейчи накопилось 4 380 480 т углерода. Благодаря тому, что рынки экосистемных услуг уже существуют во всем мире, владельцы болот и других органических почв могут получать деньги за свои запасы углерода, где восстанавливается и стабилизируется уровень воды, и разбогатеть, но… это не означает бездействия! Восстановление и стабилизация уровня воды, не сопровождающееся затоплением прилегающих территорий, может быть непростым во многих районах, как и сбор биомассы во влажных условиях. Такой метод управления требует серьезного изменения образа мышления — от осушения, чуть ли не вписанного в нашу ДНК, к повторному заболачиванию, которое ошибочно называют затоплением, а скорее следует определять ь как «восстановление уровня воды». Как исследователь болот, я могла бы согласиться с тем, что болота должны быть влажными, чтобы оставаться болотами, но когда дело доходит до мест добычи торфа, создание хранилища углерода не является наиболее экономически выгодным решением для страны.
Что было бы экономически выгоднее?
По данным проекта LIFE REstore, лицензии на добычу торфа выданы на 25 740 га, фактически в добычу вовлечено 15 000 га. Торф, добываемый в этих районах, составляет около 280 миллионов долларов в нашем экспортном балансе. о. Если предположить, что эти поля были засеяны ячменем (секвестрирует ~5 т экв. CO₂/га/г), это позволило бы секвестрировать около 75 000 т углерода. Осушенные торфяные почвы на сельскохозяйственных угодьях в Латвии производят столько же выбросов, сколько и весь транспортный сектор, о чем я упоминала ранее. Посадив лес в более засушливых местах, а более влажные используя для выращивания болотных культур, можно было бы значительно сократить выбросы этих земель, кроме того, используемая таким образом земля позволила бы ее владельцу получить дополнительный доход и решить вопрос сокращение выбросов в сельскохозяйственном секторе.
