09/10/2011
0Давно хотел разместить этот фотоочерк, но не было времени. Сегодня делаю это. Исходный материал Сергея Плыткевича, размещен на сайте "Дикая природа" в двух частях. Я их объединил и позволил себе убрать некоторые практически дублирующие друг друга фото. Надеюсь автор, работой котого я восхищаюсь, на меня не обидится. М.П.
Полесский радиационно-экологический заповедник – удивительное место: путешественника или исследователя, побывавшего здесь однажды, будет тянуть сюда вновь и вновь…
9 сентября 2011 года
Мы с Виктором Козловским подъезжаем к Хойникам, за окнами машины – яркое сентябрьское солнце. Но очень ветрено. Виктор говорит, что «рев» оленей и «стон» лосей в такую погоду маловероятен, а именно для фотосъемки этих животных мы сюда и направляемся. Получаем разрешение на посещение зоны отселения, встречаемся с директором заповедника Петром Куданом, передаем ему сверстанный, но пока еще не отпечатанный номер журнала «Дикая природа», посвященный Полесскому заповеднику. Говорим о планах, будущих материалах, о потенциальной фотовыставке и книге и думаем: быстрее, быстрее! Мы стремимся скорее пересечь шлагбаум, который отделяет нормальную жизнь от жизни природы без человека.
Контрольно-пропускной пункт «Бабчин», проверка документов и… наши приключения начинаются. Предварительно договариваемся: зона моей ответственности – слева от дороги, Виктор отвечает за правую сторону. Задача – обнаружить диких животных. Едем медленно, заканчивается деревня Бабчин, еще пара километров леса и начинаются заросшие огромным камышом и кустарником поля. Мы всматриваемся вдаль и пропускаем барсука, который вырыл яму в двадцати сантиметрах от края асфальта! Виктор вдруг кричит: «Стой!» — я резко торможу, но барсук остается в метрах пятнадцати сзади. А проехали мы мимо него совсем рядышком. Какую-то секунду барсук настороженно смотрит в нашу сторону и шмыгает в камыши. Козловский успевает лишь несколько раз щелкнуть.
Исследуем его яму, находим там кучу съеденных яиц и несколько целеньких. Черепашьи? Нет – ужиные!
Виктор решает взять пару яичек с собой – говорит, проведем небольшой эксперимент. Он кладет их в пакетик и засовывает его в нагрудный карман.
Метров через триста на дорогу выскакивает стадо диких свиней. Успеваем сделать только несколько кадров – взрослые свиньи и поросята будто растворяются в высокой траве…
Перед следующим контрольно-пропускным пунктом по совету директора заповедника поворачиваем налево – по его словам, именно там сейчас основная концентрация лосей. Места для них действительно великолепные, но по-прежнему дует очень сильный ветер – шансов услышать стон лосей практически нет. Мы надеемся их хотя бы увидеть.
Виктор забирается на противопожарную вышку – увы, сегодня их на полях нет. Вечереет.
10 сентября 2011 года
Встаем за полтора часа до рассвета. Нам нужно добраться до Краснополья – там, судя по предыдущим поездкам, самое оптимальное место в зоне для фотосъемки лосей и оленей: много открытых мест, деревня не заросла, как другие, рядом пойма реки. Добираемся до нужного места еще затемно. По-прежнему дует сильный ветер, по небу мчатся темные облака с такой скоростью, что кажется, будто мы плывем куда-то на этом брошенном людьми куске земли. Еще темновато, решаем вздремнуть в машине. Просыпаемся – пасмурно и опять ветрено. Но не успеваю я и шага отойти от машины, как на расстоянии метров ста в кустарнике замечаю какое-то движение. Присматриваюсь – лосиха! Подкрадываемся к ней с подветренной стороны, Виктор издает несколько характерных звуков и… лосиха направляется к нам!
Но одного-единственного щелчка затвора моего фотоаппарата оказывается достаточно, чтобы лосиха резко рванула в сторону. Но мы ободрены началом фотоохоты и направляемся по дамбе вокруг Краснополья к Припяти.
Время от времени Виктор останавливается и призывно стонет на «чистом» лосином, точнее, лосихином «языке». В том, что это правда, я убеждаюсь уже через каких-то двадцать минут. Вначале на нас выходит рогач-олень с гаремом. Но из-за густого кустарника сфотографировать их не удается. Затем я замечаю вдалеке рога лося – только они и торчат из камыша.
Выбираем единственно возможную позицию с просветом между густыми зарослями , Виктор начинает призывно стонать – и лось направляется в нашу сторону!
Сердце бьется неимоверно и учащенно, кажется, вот-вот выскочит из груди. А Козловский быстренько разворачивает рулон винила с изображением лосихи. Он специально его сделал, чтобы максимально ввести в заблуждение наших потенциальных фотогероев.
Лось подошел метров на пятнадцать, смотрит на нас снизу вверх и ничего понять не может. Мы фотографируем с минимальным фокусным расстоянием, но мешает высокая трава, я поднимаюсь чуть повыше – лось реагирует мгновенно.
Но Козловский продолжает издавать призывные звуки. Лось останавливается в кустах. Виктор предлагает мне быстренько перебежать на соседнюю дамбу, чтобы сфотографировать, если он вдруг рванет к реке. Я так и делаю, но лось снова возвращается к стонущему по-лосиному Козловскому.
По словам Виктора, в этот момент он испытал неизгладимые чувства: в руках силуэт лосихи, в нескольких метрах – рогатый самец, который хочет любви и нежности. А вдруг он действительно ее потребует? Когда все закончилось, Виктор был мокрым от волнения, но счастливым: эксперимент с изображением лосихи оказался успешным!
Идем дальше по дамбе.
Меняем тактику: стонать в такой ветер бесполезно, надо сначала обнаружить животных, а потом уже пытаться их подозвать.
Так и происходит. Вначале замечаем в густом кустарнике двух лосят, потом обнаруживаем недалеко от них самку и рогача. Видно, что самец всячески пытается отогнать лосят от самки, но та, видимо, пока еще не готова к взаимности.
Мы бежим по дамбе, чтобы занять наиболее удобную позицию с подветренной стороны, я замечаю выдру.
Но Виктор предлагает не отвлекаться – уж больно рогач хорош.
Занимаем позиции, Виктор начинает стонать.
Вначале из кустарника выскакивают лосята, затем слышен шум и более крупного зверя – явно самец подошел поближе. Но из кустов так и не вышел. Видимо, все-таки учуял наш запах.
Мы поднимаемся на небольшую возвышенность и обнаруживаем еще одного рогача. Но он медленно уходит в сторону…
Утренняя фотоохота закончилась. Мы возвращаемся до развилки двух дамб и разделяемся. Я иду по кругу, потом решаю срезать путь и пройти через Краснополье. Не могу не сделать несколько типичных для зоны кадров…
Садимся в машину и едем на старицы Припяти. Прямо у дороги на бывшем рекламном щите замечаем скопу.
При нашем приближении она, конечно же, взлетает, унося с собой наполовину съеденную рыбу.
Мы оставляем машину подальше от старицы и потихонечку подходим к воде. Решение оказывается правильным: у берега кормится стадо диких свиней.
Далековато, Козловский не выдерживает, снимает сапоги и штаны и пробует подойти поближе.
Увы, свиньям этот маневр почему-то не понравился. Может, трусы у него были не того цвета?
Решаем отдохнуть и пообедать. В это время на место кормившихся кабанов прилетает белая цапля.
Но до нее тоже далековато, поэтому мы используем дневное время для фотосъемки пейзажей.
Под вечер заезжаем в деревню Оревичи. Там тоже есть возвышенность, на ней растут вот такие симпатичные дубы:
Но диких животных здесь снимать практически невозможно: вокруг домов образовались почти непроходимые джунгли из молодой акации.
Принимаем решение возвращаться в Краснополье. Очень быстро темнеет, но мы успеваем уже прямо из машины щелкнуть лосиху с лосенком.
Все, рабочий день закончился, нужно выезжать из зоны. Возле Дронек вдруг замечаем два светящихся фонарика, приближаемся – енот! Козловский выскакивает из машины, бежит за енотом, но тот растворяется в темноте. Не проезжаем и километра, как наталкиваемся еще на двух енотов. Снова та же процедура, и опять безрезультатно. А вот четвертый енот нас вообще поразил: вначале он спокойненько стоял в свете автомобильных фар, а когда Козловский пискнул мышью, он рванул прямо подколеса!
До места ночевки добираемся уже в полной темноте. День признаем вполне продуктивным…
11 сентября
Подъем, как обычно, задолго до рассвета. Погода снова не радует: пасмурно и дует сильный ветер. Но выбора у нас нет – движемся в сторону поймы Припяти. Обращаем внимание на свежие кучки посреди асфальта – таким образом волки метят свою территорию. Не успеваем обсудить эту особенность хищников, как замечаем метнувшиеся через дорогу тени. Неужели серые хищники? Да! Один волк исчезает в полумраке, второй останавливается недалеко от дороги. Виктор пытается его сфотографировать, но еще темновато. Зато метров через пятьсот, когда хищники снова выскакивают на дорогу, нам удается сделать несколько кадров.
Не шедевр, конечно, но сам факт, безусловно, радует: хорошее начало дня!
А тут еще, не доехав до стариц, останавливаемся и сразу же слышим лосиный стон. Бросаем машину на дороге, выбираем место покрасивее, и Виктор тоже начинает призывно стонать. Светает, прямо перед нами ярко желтеют березы, на их фоне лось должен смотреться великолепно, но он, пару раз отозвавшись, почему-то замолкает…
Ждем минут пятнадцать, безрезультатно.
Ограничиваемся снимками горящих под утренним солнцем деревьев и возвращаемся к выполнению первоначального плана.
Старица Припяти. Снова подул сильный ветер, не слышно ни оленей, ни лосей. Пролетает орлан-белохвост.
Мы размышляем, что делать дальше, и в этот момент на другом берегу замечаем лося.
Смотрится он маленькой живой точечкой, но мы понимаем, что ему явно хочется перебраться на этот берег. А мы именно об этом и мечтаем!
Лось начинает движение вдоль берега, а мы что есть силы бежим, чтобы оказаться прямо напротив его. Зверь вошел в воду и скрылся за высоким берегом, мы не успеваем сделать снимки в воде, зато занимаем позицию на краю леса перед бугром.
Слышим шлепанье по воде, ждем. И он появляется на горке.
Сидим не шелохнувшись, надеемся, что лось пойдет в нашу сторону. Но он выбирает дорогу по вершине бугра.
Виктор издает призывные звуки, лось останавливается. Долго смотрит в нашу сторону, но приблизиться не желает.
Мы ждем, лось после определенных раздумий продолжает движение по бугру.
Вздыхаем с сожалением: такие кадры можно было бы сделать! Увы… Решаем вернуться на вчерашние дамбы вокруг Краснополья: обзор там гораздо лучше – больше шансов увидеть животных первыми.
Так и происходит: я задержался у машины, фотографировал желтеющий хмель, обвивший молодую березу.
Виктор идет метрах в ста впереди, и я вижу, как прямо на меня движется лосиха с двумя лосятами.
Прекрасно! Можно было бы стоять и ждать хороший кадр, но я отлично знаю повадки животных: ветер боковой, а Виктор как раз впереди, и лоси его вот-вот учуют. Но предупредить Козловского у меня нет никакой возможности. Зато я воочию могу убедиться, как зверям помогает их обоняние: сначала настораживается первый лосенок.
А затем вся семья резко разворачивается и скрывается за молодым сосонником.
Мы находим другую лосиную семью.
Но подойти к ним ближе невозможно: вокруг кустарник и очень высокая трава.
Приходится ограничиться пейзажными кадрами.
А потом немного и макросъемкой.
Утро закончилось, решаем сделать марш-бросок по брошенным деревням. Есть у меня один любимый маршрут, каждый раз я еле-еле по нему продираюсь. Потом обещаю, что в будущем пожалею машину. Но еду снова и снова…
Обед решаем устроить на берегу Припяти. Есть там одно классненькое местечко возле небольшого кладбища кораблей.
А потом я "щелкаю" водяные орехи.
Растение занесено в Красную книгу Беларуси, а здесь его столько… И привлекает оно не только фотографов, но и диких свиней, которые целыми стадами спокойненько кормятся корешками.
Я, конечно же, пытаюсь подкрасться поближе, но сделать это не удается: слишком глубокая вода.
Вечером наконец-то ветер успокаивается, мы разделяемся. Я слушаю ревущих за старицей оленей, а Виктор, как обычно, подзывает молодого лося…
12 сентября, понедельник
Мне не хотелось оставаться еще на один день, но как уехать из зоны, не сфотографировав ревущего оленя?
И утро оказалось удивительным. Сначала луна отражалась в воде и тумане, казалось, что это просто небо бескрайнее.
Затем туман начал подниматься.
Олени ревели, как неистовые, но на другом берегу старицы. Небо на востоке обагрилось.
И, наконец, появилось яркое солнце.
Но… красота эта нас не радовала, так как мы настроились фотографировать оленей. А они ревели на другом берегу, и было понятно, что у них давно уже гаремы, что им нет никакого смысла откликаться на призывы Козловского…
Мы возвращаемся к машине, едем в сторону Краснополья и… прямо на дюнах великолепнейший кадр: здоровенный лось сломал березу, она запуталась у него в рогах, и все это на фоне белого-пребелого песка. «Кадр» длится всего мгновение: увидев машину, лось, не раздумывая, слетает с дюны и скрывается в сосновом лесу. Козловский «хватается» за свою лосиху, мы обегаем дюнный участок, за небольшим леском противопожарная вырубка, мы надеемся вызвать лося туда. Козловский стонет, а в ответ не стон лося, а рев оленя. Но ревет он далеко, где-то в районе Краснополья. У меня начинается творческо-охотничья ломка: стоять здесь и ждать лося, которого подзовет Козловский, или пытаться подкрадываться к оленю? Не знаю, долго ли продолжались мучения выбора, но я бросаюсь в сторону ревущего оленя. Уже девять утра, в других местах олени в это время уже не ревут, но не в Чернобыльской зоне.
Я предпринимаю все меры предосторожности, бросаю куртку, другой фотоаппарат и крадусь, крадусь… Олень ревет в болотине. Я понимаю, что здесь увидеть его невозможно, поэтому обхожу болотину, надеясь, что он будет двигаться в сторону деревни. Так и происходит. Но гораздо быстрее, чем я рассчитывал. Когда я поднялся на горку, олень уже ревел на окраине Краснополья. Бегу по ложбине как можно ближе, снова поднимаюсь на горку – тишина…
Все, думаю, не повезло, рев закончился. И тут меня в очередной раз выручает натренированный глаз: я замечаю оленя, который поднимается на дамбу.
До него как минимум метров триста, но это только меня подстегивает. Укрываясь заброшенным домом, бегу что есть мочи в сторону дамбы. Надеюсь на нее взобраться и… упираюсь в глубокую канаву. Снова не повезло! Олень молчит, я иду вдоль канавы и…
…снова замечаю оленя. Он меня тоже видит, стоит без движения и внимательно смотрит в мою сторону. Я замираю. Так проходит минут десять. Наконец, олень начинает движение вправо, я вижу, что перед ним должна быть поляна, и мчусь ему наперерез. Олень, похоже, решил проверить, кто это за ним бегает, и пошел мне навстречу.
Я заметил его первым. Олень подходил все ближе и ближе, но фотосъемке мешало огромное дерево. Я сидел за кустом, понимал, что уже нельзя делать никаких движений, и надеяться можно только на удачу. Олень подошел к дереву, остановился, посмотрел в мою сторону.
А затем заревел. Наверное, в этом реве было и сожаление, что нет ни самки, ни соперника, а есть только что-то непонятное, которое уже почти час его преследует.
Олень вышел на солнце, проревел еще раз и медленно пошел к лесу.
Я понял, что мне уже терять нечего и, максимально пригибаясь, побежал за ним. Олень не реагировал, шел, не оборачиваясь, я решил попытаться что-то промычать…
Олень обернулся и в ту же секунду рванул в лес.
Все, фотоохота закончилась. Но только не для Козловского. Ведь из захваченных им яиц вывелись два ужонка. Пока я бегал за оленем, он нашел чью-то кость, и мы решили устроить фотосессию в дюнах.
Фото автора и Виктора Козловского
