Проблемы зеленого курса для лесного сектора: как сохранить его «устойчивым»

Фото: Рекламное фото

В прошлом году одним из центральных вопросов в работе Европейского парламента (ЕП), несомненно, был Европейский зеленый курс (EЗК). Соответствующие комитеты и Парламент в целом приняли ряд решений в рамках обширных законов об ЕЗК, затрагивающих многие отрасли. Значительные изменения ожидаются в лесном секторе, который важен для экономики Латвии. Хотя я не являюсь экспертом в области лесного хозяйства и ежедневно работаю в комитетах других отраслей, меня смущает то, насколько вяло ответственные министерства Латвии подходят к вопросам ЕЗК. Амбициозные планы «Зеленого курса» предусматривают огромный поток денег, расходов, инвестиций – читайте как хотите. Однако ряд стран-членов начинают тормозить движение по “зеленому пути”, выражая сомнение по поводу его реалистичности. Даже богатая Швеция, которая когда-то была пионером в области климатической политики, открыто выражала свое беспокойство по поводу недостижимых климатических целей. А у нас – тишина.

Что предусматривает Директива по возобновляемым источникам энергии?

Углубляясь в те компоненты политики ЭЗК, которые могут особенно повлиять на лесной сектор, я считаю важным сосредоточиться в первую очередь на Директиве по возобновляемым источникам энергии. В момента ее принятия  в 2009 году, планировалось к 2020 году довести долю возобновляемой энергии в общем потреблении ЕС до 20%. В настоящее время перед нами стоит задача к 2030 году, то есть через 7 лет, увеличить эту долю до 45%.  Хотя эту цель в основном планируется достичь за счет повышения энергоэффективности зданий и содействия переходу на электрический транспорт, лесной сектор также сталкивается с рядом проблем.

В погоне за званием мирового экологического лидера Европа пытается ограничить лесное и сельское хозяйство вводя все больше разнообразных критериев устойчивости. Вполне вероятно, что  при изменении  критериев учета выбросов парниковых газов, примером которого может служить учет в балансе углерода торфа, чего раньше не было, что древесина, которую мы используем для производства энергии, может внезапно стать «неустойчивой» , а это значит, что  на нее будут распространяться квоты на выбросы углерода. Другими словами, энергетическая древесина станет дороже. Дрова являются важным ресурсом в Латвии – на их долю приходится около трети общего потребления энергоресурсов. Если директива будет принята в ее нынешней редакции, то это значительно повысит цены на тепловую энергию в Латвии. Кстати, в потреблении ЕС в целом, биомасса пока составляет до 60% от общего объема возобновляемых энергоресурсов. Поскольку биомасса поступает в основном из леса, разработчики  “зеленого курса”  сочли важным положить конец этому «уродству». Сделать это они предлагают относительно безболезненно: не за счет увеличения доли других зеленых ресурсов, а за счет объявления биомассы уже не столь устойчивой.

Чтобы снизить эти риски, по крайней мере в будущем, латвийское правительство не должно упускать возможность указать Европейской комиссии на пробелы в регистрации данных. Следует учитывать, что к концу 2026 года комиссия проведет оценку и определит действительно ли упомянутые критерии сокращения выбросов максимально эффективно реализуют поставленную цель.

Аналогичным образом, латвийское общество и особенно промышленность должны внимательно следить за работой ответственных министерств, в частности над тем насколько эффективно они смогут адаптировать внутренние правила, применительно к изменениям статьи 3 директивы. Надо учитывать, что в определенных случаях государства-члены могут отклоняться от принципа каскадирования биомассы (принципа последовательного использования, который определяет, что биомасса должна использоваться в первую очередь в продуктах с более высокой добавленной стоимостью, а не в качестве топлива), если это оправдано аргументами энергетической безопасности. Кроме того, правительство должно быть в состоянии доказать, что в текущей ситуации местная промышленность не способна использовать биомассу с более высокой добавленной стоимостью, чем при использовании ее в качестве топлива. Это сделает направление древесины на призводство энергии более прибыльным. 

Постановление коснется и электростанций. В частности, им предусмотрены механизмы добровольной проверки оборудования электростанций, а это значит, что придется достаточно детально указывать их мощности. Если до сих пор проверка оборудования требовалась только для крупных станции мощностью более 20 МВт, то теперь она необходима и для более мелких. Опять же, в директиве содержится оговорка о том, что государства-члены могут разрабатывать более выгодные для них правила. Поэтому решение зависит от возможностей и профессионализма нашего правительства. Некоторым электростанциям придется принять во внимание участие в системе торговли квотами на выбросы. Станциям мощностью выше 7,5 МВт придется беспокоиться о том, как  купить выбросы, а государству придется думать о том, как продать эти выбросы, не вступая в противоречие с целями национальных климатических планов.

Хотим мы этого или нет, учитывая климатические условия Латвии, древесина как топливо  в течение некоторого времени будет важным элементом обеспечения самых основных потребностей общества. Размышляя о дальнейшем будущем, можно прогнозировать, что с развитием технологий вопрос использования биомассы в качестве топлива может решиться сам собой: альтернативные формы производства энергии разовьются до такой степени, что древесное топливо больше не понадобится.

На лесной сектор повлияет так называемое Положение о вырубке лесов

Напомним, что с целью обеспечения устойчивого лесного хозяйства прошлым летом ЕС принял так называемый Регламент по вырубке лесов. Согласно этому постановлению, любой предприниматель или торговец, который размещает определенные товары на рынке ЕС или экспортирует их, должен быть в состоянии доказать, что эти продукты не происходят из недавно лишенных леса  земель и не способствовали деградации лесов. Постановление в первую очередь предназначено для контроля цепочек поставок сои, пальмового масла, говядины, кофе и других товаров, но оно также будет распространяться на цепочки поставок древесины. Это означает, что участники рынка (в том числе  малые и средние предприятия) очень скоро будут готовить декларации о комплексной проверке и заниматься другой волокитой,  чтобы доказать, что происхождение товара не связано с деградацией леса. Они неизбежно столкнутся с ручной и трудоемкой работой, а также  возможными несоответствиями данных в отчетах, что вызовет недовольство участвующих сторон. Принцип «отслеживания древесины» сам по себе верен, но , как и вообще в  случае с поспешной «Зеленой сделкой», его  реализация не продумана.

Складывается ощущение, что ЕС на пути к зеленому будущему выбрал максимально амбициозный  сценарий . Этот подход можно наблюдать и в планах Министерства охраны окружающей среды и регионального развития по расширению биотопов, имеющих значение для ЕС. Как известно, Еврокомиссия несколько лет назад инициировала процедуру нарушения в отношении Латвии  и  министерство предполагает с лихвой их исправить. Если это политическое соглашение, то правильно было бы только четко и с поднятой головой разъяснить его лесной отрасли, столь же решительно  предложив размеры компенсаций и реальные решения для обеспечения жизнеспособности отрасли. Лесной сектор чрезвычайно важен для народного хозяйства Латвии, поскольку он не только производит продукцию из древесины, но и является основой энергетической безопасности нашей страны.