01/11/2021
0Для украинских компаний, работающих на международном рынке, и ЕС в частности, пандемия и растущее противостояние между ЕС с США и Китаем задает новые векторы и сулит большие перемены. Рассказываем, что может измениться и когда
Конференция “Торговые войны: искусство защиты” проходит осенью в Киеве уже 4 года подряд. Как и в предыдущие годы, главной темой мероприятия стало место Украины в системе международной торговли и наиболее актуальные вопросы, которых с каждым годом у украинских экспортеров становится все больше.
В прошлом году на мероприятии обсуждали планы правительства по пересмотру соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС. А в этом году подвели первые итоги этой работы. Delo.ua рассказывает о них, о самых резонансных торговых спорах на международном рынке за прошедший год, о том, как у украинских экспортеров изменились методы торговой защиты во время пандемии, нужен ли Украине протекционизм и как работают сегодняшние антидемпинговые меры.
По словам вице-премьер-министра по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Украины Ольги Стефанишиной, 2020 — 2021 годы в том, что касается торговых войн и экономического развития, коротко можно охарактеризовать как период взросления для Украины.
“Период очень непростой, ведь мы перешли от романтических взаимоотношений с нашими партнерами и святой веры в те правила, которые последние 20 лет сформировались на рынке международной торговли, до реальных торговых дискуссий. С нами сегодня ведут переговоры как с равноправными партнерами. Этот процесс непростой, но динамичный и позволяющий нам расти как стране”, — подчеркивает Стефанишина.
По словам вице — премьерки, торговые войны в эпоху пандемии отличает главным образом высокая степень протекционизма — таким образом большинство стран защищает свои экономики. И если еще несколько лет назад подобное было недопустимым и расценивалось едва ли не как третья мировая торговая война, то сегодня сегодня мы уже определяем границы нормальности определенных протекционистских мер.
“И это повод для Украины проявить протекционизм в отношении собственной экономики. Защищать национальные интересы, поддерживать национальный рынок через меры, которые потом не станут предметами торговых споров — определенный тренд пандемийного рынка”, — уверена Ольга Стефанишина.
Ольга Стефанишина уверена – горизонтальной задачей Украины на следующий год должно стать участие в производстве торговых политик ЕС, а не их бездумное потребление. Фото: Delo.ua
Также Стефанишина подчеркивает, что Украине сегодня крайне важно перейти от беспрекословного потребления условий и политик ЕС в том, что касается международной торговли с европейским союзом, до их совместной разработки. Ведь Украину, несмотря на соглашение про ассоциацию и членство в ВТО, сейчас можно причислить разве что в группу реагирования в формате торговых споров. В отличие от тяжеловесов геополитической торговой политики.
“За все 30 лет независимости мы были фактически потребителями тех правил, которые были сформированы на рынке международной торговли. Как вступая в ВТО, так и фактически подписывая соглашение про ассоциацию, мы потребитляли те условия, на которых его подписывали. Поэтому горизонтальная задача на следующий год — участие в производстве политик, а не только их потребление”, — рассказывает вице-премьерка.
Из актуальных экспортных проблем Стефанишина выделяет на сегодня несколько. В первую очередь, технические барьеры, как, например, ситуация вокруг разрешений на транзит товаров через Польшу и другие страны Центральной и Восточной Европы.
“Несколько недель у меня был диалог с представителями украинского бизнеса, который экспортирует в ЕС, и они подняли именно этот вопрос несмотря на то, что барьеры есть непосредственно в торговле. Дело в том, что Украина — крупный конкурент, поэтому введение этих разрешений стало естественным элементов реагирования для защиты национальных интересов конкретных стран”, — поясняет Стефанишина.
И добавляет, что в этом случае важно апеллировать к духу соглашения про ассоциацию и его антидискриминационному характеру, поскольку вопрос с авторазрешениями — вопрос ценностей и стратегического партнерства.
Есть, по мнению Стефанишиной, сегодня и другие торговые напряженности, которые так долго не решались, что стали уже политическими. Например, ситуация вокруг леса — кругляка. Из-за агрессивной рубки леса в Украине в 2015 году решили ввести запрет на его экспорт. И в Минэкономики считают, что в ЕС должны с пониманием подойти к важности сохранения экологической составляющей в лесной политике Украины.
“Государственная политика в этой сфере была настолько неэффективной, что у нас не было другого механизма защитить наши леса, кроме как ввести запрет на экспорт. И эта позиция была услышана ЕС. И одним из элементов выполнения арбитражного решения является как раз создание действенного рынка в этой сфере, а не лишь частичное ограничение экспорта”, — рассказывает Ольга Стефанишина.
Также, по ее словам, в прошлом году Украина запустила процесс обновления соглашения с ЕС. И на сегодня есть перечень позиций, по которым мы будем либо добиваться либерализации торговли — увеличения квот, либо отмены пошлин.
“Я думаю, что будут хорошие результаты — после обновления соглашения в части пищевой продукции лидеров экспорта в ЕС, по которым мы подали свои предложения. И мы будем делать так, чтобы этот процесс был постоянным. Поэтому каждый сектор, который подавался и просил пересмотра, услышат в следующих раундах переговоров”, — делиться вице — премьерка.
При этом, по ее мнению, уже до конца осени станет понятно, когда пересмотрят квоты и таможенные ставки по тем позициям, которые Украина озвучила в феврале. И несмотря на то, что переговоры с Европейским Союзом идут весьма непростые, в случае, если удастся поддерживать нынешнюю динамику, уже до конца этого года можно будет ощутить их первые физические результаты.
Будут ли экспортеры платить углеродный налог
Одним из наиболее спорных вопросов на торгово — экспортной повестке дня сегодня для Украины является возможность введения углеродного налога — CBAM (ЕС предлагает взимать дополнительную плату за ввоз на европейский рынок продукции, производство которой сопровождается высокими выбросами СО2 — прим. Delo.ua).
По словам Ольги Стефанишиной, которая на протяжении 8 месяцев возглавляет переговорную группу по CBAM, в случае с нашей страной происходит принудительное интегрирование разработки этого решения европейским союзом. Но для стран, которые имеют зоны свободной торговли или являются членами энергетического сообщества, должны быть исключения. Поэтому с Украиной нужно вести отдельный диалог.
Ольга Стефанишина подчеркивает, что для Украины недопустимо применять налог CBAM и с ЕС необходимо провести переговоры об эквивалентности мер. Фото: Delo.ua
Стефанишина объясняет — когда в ЕС только анонсировали CBAM, разговор о том, как будет работать этот инструмент, не шел — чтобы не провоцировать споры. Дискуссия шла только о размере этого налога и перечень сфер, к которым его нужно применять. Но Украина выбрала нерадикальную риторику, обратившись в Европейскую комиссию и подчеркнув, что любые мероприятия, меняющие условия соглашения, нарушают его.
“Поэтому сейчас дискуссия идет не о том, что в Украине будут применять какой-то налог, а о том, что после вступления в силу этого решения мы только начинаем консультации с Еврокомиссией касательно эквивалентности мер в этой сфере с ЕС. И это, я считаю, очень важный результат переговоров — мы видим, что нас услышали”, — полагает Ольга Стефанишина.
Впрочем, эксперты настроены не так оптимистично. Например, директор GMK Center Станислав Зинченко уверен, что углеродный налог рано или поздно коснется всех украинских экспортеров в ЕС, ведь все такого рода инициативы идут от мотивации Европейского Союза. А мотивации, чтобы Украина наращивала туда экспорт, у ЕС нет.
“Изначально предполагалось, что CBAM будет только на импорт ограниченного количества товаров: чугуна, стали, алюминия, цемента, некоторых химических удобрений и пр. Но в последнем документе уже есть рекомендации на то, чтобы распространить этот налог почти на всех. Поэтому, любого, кто везет что-то в ЕС или любого, кто что-то производит, используя электроэнергию, CBAM будет ждать в ближайшие 3-5 лет”, — полагает Зинченко.
По его словам, на 2023 — 2025 годы Еврокомиссия рекомендует переходной период — данные по выбросам нужно будет подавать добровольно. А в 2026 году произойдет полномасштабный запуск — нужно будет покупать CBAM-сертификаты. А это означает, что речь не о борьбе за экологию, а о появлении торгового инструмента, который является проявлением протекционизма со стороны ЕС.
Станислав Зинченко считает, что CBAM коснется всех украиских экспортеров, а сам налог — одно из проявлений протекционизма со стороны ЕС. Фото: Delo.ua
Также Зинченко объяснил, что изначально были опасение, что будут выпускать ограниченное количество сертификатов, а значит, между экспортерами будет борьба за них. Но эти опасения на сегодня не подтвердились. И это заслуга суммарного давления и переговоров всех стран, которые в них участвовали.
С тем, что введение CBAM для Украины — история не про экологию, соглашается и заместитель министра развития экономики, торговли и сельского хозяйства, торговый представитель Украины Тарас Качка. Он уверен — сперва нужно определиться, имеет ли европейский союз право внедрять такой механизм. Ведь пока понятно только то, что Украину пытаются втянуть в систему торговли выбросами.
“Контроль за выбросами СО2 перестал быть экологическим инструментом, это стало финансовым рынком. Как форвард или фьючерс. Это квота на выбросы и как итог нужно понимать одно: CBAM больше всего бьет по Украине, России и Турции. И если бьет по Украине, значит соглашение об ассоциации не нужно европейскому союзу”, — подчеркивает Качка.
По словам Станислава Зинченко, в первый раз оценку возможных финансовых потерь украинских экспортеров от введения CBAM в GMK Center провели в сентябре прошлого года. Результат подсчетов — 540 млн евро в год и 95% этой суммы заплатят металлурги и энергетики. В апреле 2021 года в GMK Center провели более детальные расчеты — только для металлургической отрасли. Выяснилось, что при мягком сценарии металлургам нужно будет заплатить порядка 200 млн евро. При жестком — на момент введения механизма в 2026 году с учетом внутренней цены квот на выбросы и роста цены на газ, 500 млн евро.
“То есть, с учетом того, что 500 млн евро это только потери металлургов, а на них приходится 25-30% всего украинского экспорта, можно представить, в какую сумму выльется CBAM всему украинскому экспорту. Она колоссальная”, — подытожил Зинченко.
Каковы перспективы международной торговли Украины на следующий год
По словам Тараса Качки, помимо перечисленного для Украины характеры и глобальные тренды, которые сегодня влияют на формирование торговой политики по всему миру. Это цифровизация, климатические изменения и перенастраивание цепочек поставок. Последнее — необходимость не только ввиду влияния пандемии, но и из-за растущего противостояния ЕС с США и Китаем. Именно эти “три кита” будут доминировать на международном торговом рынке.
“Та глобализация, которая сформировалась 5 лет назад, сегодня уже не устраивает никого. Поэтому мир сейчас готовится к периоду новых интеллектуальных дискуссий, как это было во время уругвайского раунда переговоров, когда в 1995 году зафиксировали правила ВТО. Все глобальные саммиты, которые происходят в этом году, свидетельствуют, что нам нужно говорить не только о тарифах, квотах и конкретных мерах, но и о своем позиционировании вообще во всех без исключения сферах”, — полагает замминистра экономики.
Тарас Качка уверен, что цифровизация, климатические изменения и перенастраивание цепочек поставок — “три кита”, которые будут доминировать на международном торговом рынке из-за пандемии и растущего противостояния ЕС с США и Китаем. Фото: Delo.ua
С тем, что в мире происходит перестраивание цепочек поставок соглашается и директор Брюссельского офиса UBTA Назар Бобицкий. По его словам, ЕС сегодня пытается “усидеть на двух стульях” — и крупнейшего экспортера, и крупнейшего рынка сбыта. Поэтому быть и за свободную торговлю, и слушать протекционистские голоса внутри. Выход в такой ситуации — захватить первенство в интеллектуальном лидерстве, то есть, задать новую повестку дня для всего мира.
“Как европейскими, к примеру, фармпроизводителями, была использована в свою пользу ситуация с COVID 19? Когда оказалось, что они отрезаны от 80% активных ингредиентов для производства своих препаратов из Индии и Китая, сперва началась паника. Но они не стали вводить санкции, а оптимизировали цепочки поставок в критичных для себя отраслях и получили торговую автономию от таких стран как Индия и Китай”, — объясняет Бобицкий.
И добавляет, что это шанс для Украины. Как минимум, для украинских фармацевтов, поскольку перенастраивание цепочек может привести именно к ним. Ведь Украина ближе, чем Индия и приближается к европейскому нормативному полю согласно соглашению про ассоциацию. Кроме того, отечественный фармсектор — один из наиболее динамичных в Европе, поскольку за последние 6 лет мы в этом плане наращивали в среднем 15% в год. По словам Бобицкого, это один из самых лучших показателей.
Назар Бобицкий полагает, что в нынешнем и следующем году от пересмотра соглашения с ЕС большего всего может выиграть фармацевтическая отрасль. Фото: Delo.ua
“Пересмотр тарифных квот и тарифов, конечно, будет иметь определенный экспортный эффект, но гораздо больший будет от пересмотра нетарифных барьеров, “зашитых” в них. Вот тут для украинского фармсектора очень хорошие возможности”, — уверен Бобицкий.
Как Украина будет защищать национальных производителей на внутреннем рынке
По словам руководителя практики международной торговли юридической фирмы “Ильяшев и Партнеры” Алены Омельченко, количество антидемпинговых расследований, инициированных в мире, впервые с 2000 года превысила отметку в 300. На фоне локдауна национальные производители во всем мире начали активно защищать свои внутренние рынки и Украина — не исключение. Более того, в последующем это только усилится.
“За 5 лет количество торговых расследований в Украине увеличилось в 5 раз. Впервые ввели предварительные меры в специальном и антидемпинговом расследовании. Впервые были пересмотры в специальных мерах, которые провели в очень короткие сроки. И впервые антимонопольный комитет выдал свои рекомендации даже украинским производителям, которые инициировали антидемпинговое расследование, воздержаться от экономически необоснованного повышения цен”, — объясняет она.
В сентябре 2021 года юрфирма “Ильяшев и Партнеры”, в которой Алена Омельченко возглавляет практику международной торговли, добилась применения антидемпинговых мер в отношении импорта в Украину цемента из Турции. Фото: Delo.ua
Один из самых свежих кейсов борьбы с недобросовестной конкуренцией импорта — ситуация с украинскими производителями цемента. В сентябре 2021 года “Ильяшев и Партнеры” добились применения антидемпинговых мер в отношении импорта в Украину цемента и клинкера происхождением из Турецкой Республики с целью защиты украинских товаропроизводителей.
По словам глава ассоциации “Укрцемент” Павла Качура, сегодня в мире происходит перепроизводство этого товара и очевидно, что более сильные экономики стараются его излишки сбывать на более слабых рынках. А слабые рынки хотят защититься — поддерживать и своего производителя.
“Украинский рынок последние 4 года балансирует между емкостью 9,2 и 9,8 млн тонн. При этом, наши собственные мощности составляют 13,5 миллионов тонн. То есть, наши производители способны заполнить рынок качественным цементом и готовы его даже экспортировать. Но пока мы в худших условиях, нежели, к примеру, турецкие, наводнившие рынок в прошлом и нынешнем году”, — рассказывает он.
Из-за агрессивной экспансии турецкого цемента на внутренний рынок в сентябре 2020 года по просьбе национальных производителей правительство инициировало антидемпинговое расследование. В ходе него установили, что за период с 1 января 2017 года по 30 июня 2020 объемы турецкого цемента выросли в абсолютных показателях на 184,58%. То есть, почти в два раза.
Павел Качур уверен — если против импортной экспансии не применять антидемпинговых мер, она может негативно сказаться на количестве национальных производителей. Фото: Delo.ua
При этом, средние цены на него были не только ниже цен на такие товары национального производителя, но и ниже себестоимости товаров национального производителя, что привело к угрозе значительного ущерба национальным товаропроизводителям. Поэтому в Минэкономики пришли к выводу, что национальные интересы требуют применения антидемпинговых мер относительно импорта турецкой продукции в Украину.
Тем не менее, по словам Качура, последствия агрессивной турецкой экспансии все-таки привели к плачевным последствиям. К примеру, в 2018 году с рынка ушла известная в мире компания “ХайдельбергЦемент Украина”. Производитель при своей маржинальности попросту не смог быть на равных с турецкими.
“Цена должна покрывать себестоимость, учитывать хотя бы какую-то часть развития, и давать минимальную прибыль, иначе дешевый импорт приведет не к снижению стоимости товаров на рынке, а к уничтожению производителя. Ведь, если предприятие не выдерживает, оно должно или закрыться или работать в убыток”, — объясняет Качур.
По его словам, по цементу в Украине было два расследования. И если сравнить эти ситуации с боксерским рингом, то выглядит это следующим образом: в первом случае против нашего игрока в среднем весе выпускали спортсмена под допингом прямой государственной поддержки и политических цен на энергоносители. А во втором — просто супертяжеловеса из Турции.
“В этих двух примерах даже если рефери будет судить честно, результаты боя будут очевидны. Поэтому тот факт, что в Минэкономики и АМКУ сумели, условно говоря, очистить зерно от плевел и занять прогосударственную позицию в поддержке национального производителя, очень важен не только для нашего рынка, но и украинских производителей вообще. Пусть так будет и дальше”, — подытожил Качур.
Елена Ковтун специально для Delo.ua
