03/09/2021
0Бывший президент США Дональд Трамп был настолько впечатлен управлением лесным хозяйством Финляндии, что, как известно, заявил, что скандинавская нация практически ликвидировала лесные пожары благодаря «сгребанию и уборке».
Комментарии президента вызвали повсеместное недоумение в стране, которая покрыта лесом больше, чем в любая другая страна Европы.
Теперь леса Финляндии, методы управления ими и направления использования заготовленной древесины находятся в центре битвы за за зеленую стратегию ЕС и её обязательство сократить выбросы углерода к 2030 году более чем вдвое.
Борьба расколола политиков и общественное мнение в северной стране и мобилизовала всех, от компаний до экологов по всей Европе. По сути, разногласия касаются того, как следует использовать леса в попытках смягчить последствия изменения климата.
Следует ли рассматривать их в первую очередь как поглотители углерода, которые так важны для биоразнообразия, как утверждают экологи? Или, как предлагают крупные компании и правительство Финляндии, следует рассматривать леса как источник древесины, которая являясь возобновляемым ресурсом может заменить ископаемые резурсы трактически во всем: от химикатов до энергии?
Нет никаких сомнений в важности лесов в Финляндии, где 73 процента суши покрыто деревьями и более 10 процентов населения является лесовладельцами.
«Это очень глубоко в наших генах. Практически в каждой семье есть лесовладелец », – сказал Стефан Сундман, руководитель отдела по связям с общественностью UPM, крупнейшей лесной компании Финляндии.
Сундман отметил, что обработка древесины положила начало индустриализации Финляндии в XIX веке и что даже после спада для целлюлозно-бумажных компаний в последние годы на лесной сектор по-прежнему приходится пятая часть годового экспорта страны, составляющего примерно 70 миллиардов долларов.
Такие компании, как UPM, пытаются заново изобрести себя, переходя от производства бумаги к использованию древесины как биоматериала, который можно превратить в топливо, строительное оборудование, текстиль и многое другое. UPM инвестирует 550 млн евро в строительство завода в Германии по переработке древесины в биохимические продукты и рассматривает возможность создания биотопливной установки стоимостью 1 млрд евро, которая могла бы производить авиационное топливо.
Когда в июне просочился проект новой лесной стратегии ЕС, в котором мало говорилось о древесных продуктах и много о том, что леса должны использоваться в качестве поглотителей углерода, лоббистские усилия Финляндии в этом секторе расширились и оживились.
«Просочившийся проект лесной стратегии ЕС был настолько проблематичным, что странам-членам пришлось решительно отреагировать общим посланием», – сказал Financial Times Яри Леппа, министр сельского и лесного хозяйства Финляндии. Он добавил, что проект поставил под угрозу трансформацию промышленности Финляндии, поскольку не одобрил роль древесины в биоэнергетике и производстве «недолговечных продуктов».
«Политика ЕС должна поощрять замену ископаемых продуктов возобновляемыми материалами. Мы должны помнить, что основная проблема – это ископаемое топливо. Леса никогда не являются источником выбросов », – добавил он, подчеркнув, что леса являются поглотителями углерода, связывающими половину выбросов Финляндии.
Этот вопрос вызвал напряженность в пятипартийном коалиционном правительстве Финляндии, которое поставило перед страной амбициозные климатические цели, но пока не предприняло никаких конкретных действий по их достижению.
В противоборстве позиций центристская партия Леппы, которая сильна в сельской местности, столкнулось со своими партнерами по коалиции, более урбанизированными зелеными. Мария Охисало, министр внутренних дел, представляющая Зеленых, осудило лоббирование Центристами Брюсселя, как “невыносимое”.
Тем не менее, отказ сработал. Окончательная стратегия ЕС по лесному хозяйству, опубликованная в середине июля, была более благоприятной для Финляндии и включала поправку, поддерживающую возможность использования изделий из древесины вместо ископаемых ресурсов.
Кроме того, широко применяемые в Скаединавии сплошные рубки, когда все деревья на территории вырубают, оставляя пустынные пейзажи, напоминающие поля сражений времен Первой мировой войны, не были запрещены, как это предполагалось в проекте Стратегии. Жесткий запрет, был заменен рекомендацией подходить к их назначению с “осторожностью»”.
Сини Эраджа, участник кампании по сельскому и лесному хозяйству Европейского подразделения Гринпис,
не впечатлен окончательной версией документа. Он утверждает, что Финляндия и ее сосед Швеция, защищая свои корпоративные и экономические интересы преуспели в ослаблении стратегии ЕС.
«Действительно ли мы уверены в том, что интересы одного промышленного сектора совпадают с интересами всей Финляндии? Для таких стран, как Финляндия, где должно быть климатически прогрессивное правительство, я действительно хочу, чтобы они перестали быть плаксами и все блокировать», – добавила она.
Эраджа утверждал, что древесина не может заменить все ископаемые виды топлива, и что леса нужно отделить от «лесных ферм» (промышленных плантаций).
Леппа и лесная промышленность не согласны. Они предполагают, что леса могут быть как поглотителями углерода, так и, при активном управлении, источником древесных продуктов, которые, как они утверждают, являются возобновляемыми заменителями нефти, газа и угля.
«Нельзя смотреть на леса только как на заповедник. С помощью леса Вы можете заменить потребление ископаемых ресурсов древесиной. Того, как интегрировать эту производственно-сбытовую цепочку в стратегию, пока не хватает », – сказал Сундман из UPM.
Вопрос о том, является ли древесная биомасса эффективным зеленым топливом, остается спорным. В любом случае, Леппа утверждал, что стратегия Брюсселя должна придерживаться общей картины того, какими могут быть леса, и не вдаваться в подробности управления лесным хозяйством или того, какие продукты можно производить из древесины или нет.
«Не может быть, чтобы при разработке лесной стратегии интересы предотвращения климатических изменений были единственным, пусть важным соображением», – добавил он.
