29/03/2023
0В 1998 году, пока остальная страна праздновала золотую олимпийскую медаль хоккеистов в Нагано, Марсель Клаус основывал в южном Пльзене компанию, которая впоследствии стала крупнейшим чешским производителем деревянных поддонов с миллиардным оборотом. Их закупают оптом в основном крупные корпорации Германии, такие как BMW или Bosch, а также продовольственные ритейлеры или интернет-магазины. Но кризис коснулся и паллетных цехов. «Сейчас рынок насыщен. Конечно, это влияет и на нас. Пока в этом году объем переработанной древесины сократился на двадцать процентов, и весь год может закончиться так», — говорит Клаус, который в 2022 году был объявлен Предпринимателем года в Пльзеньском крае.
Оборот вашей компании за последние годы увеличился примерно вдвое, связано ли это со значительным повышением цен на древесину?
Конечно, цены используемых товаров, в нашем случае бревен и пиломатериалов, определенным образом отражаются в обороте. Они значительно выросли за последние месяцы, и нам пришлось соответствующим образом скорректировать цены на конечные продукты. Но это не единственный аспект, влияющий на оборот. В прошлом году наш оборот был около двух миллиардов крон, а в 2020 году он был меньше девятисот миллионов. Однако для оценки наших результатов гораздо важнее, сколько кубометров мы производим ежегодно — а здесь мы выросли по сравнению с прошлым годом. Могу сказать, что в последние годы мы очень хорошо поработали. Тем не менее, мы смотрим на этот и следующий год с большим смирением.
Чем вы объясните такой массовый рост цен на древесину?
Крайняя потребность по всему миру в сочетании с нехваткой пиломатериалов. Учитывая спрос, наши поставщики могли поднять цену до абсурдных высот, что они и сделали. Для сравнения, цена самого известного европоддона, который мы давно производим, много лет колебалась в районе семи евро за штуку. А в начале прошлого года он поднялся до 25 евро. Причина в цене пиломатериалов. Если раньше они стоили около 150 евро за кубометр, то сегодня мы платим практически вдвое дороже.
В Германии, куда мы поставляем семьдесят процентов поддонов, есть клиенты, знающие историю этого бизнеса на протяжении десятилетий. Они никогда не испытывали такой огромной ценовой турбулентности. Она для них непонятна. Однако, как я уже говорил, в настоящее время спрос заметно слабеет. Но у лесничих компании “Леса Чехии” контролирующих продажу пиловочника, видимо, сложилось впечатление, что “их лестница ведет на небо” и они продолжают накручивать цену.
Какие отрасли создают для вас наибольший спрос на поддоны, а какие в последнее время переживают спад?
Мы наблюдаем замедление спроса по всем направлениям. Если бы пришлось назвать какие-то исключения, то падение не так заметно в пищевой промышленности, солнечном бизнесе и электронике. В общем, рецессия в этом году в любом случае значительна. Мы наблюдаем большие изменения в тренде. Во время пандемии спрос был огромным, компании панически боялись остаться без поддонов и арендовали целые склады. Например, Siemens, а также крупные автомобильные компании опасались, что пандемия лишит их возможности перевозить поддоны из Чехии в Германию.
Сейчас рынок насыщен. Конечно, это касается и нас, пока в этом году объем переработанной древесины сократился на двадцать процентов, и так может закончиться весь год. Но мы этого ждали и вынуждены с этим мириться. Ключевым направлением является автомобилестроение, и оно находится в упадке. В будущем, например, может сыграть роль тот факт, что для электромобиля требуется в два раза меньше деталей, чем для обычного автомобиля, поэтому будет перевозиться меньше грузов. Посмотрим.
Европа закупала значительную часть своей древесины у России и Украины, как война и антироссийские санкции повлияли на импорт?
Мы завозим бревна из лесов в радиусе ста километров, для пиломатериалов радиус около тысячи километров. Всё определяет цена транспорта. Это одна из причин, почему мы строим новую современную лесопилку, мы хотим переработать как можно больше бревен сами, чтобы не приходилось завозить готовые пиломатериалы издалека. Железо, в нашем случае гвозди, вообще в больших количествах завозилось из Украины и России. Мы ничего не покупали в России, но Украина была и остается нашим поставщиком. К моему удивлению, украинцы еще могут поставлять материал, хотя и вполовину меньше, чем до войны. В начале войны ситуация была сложной, и, к сожалению, украинские плавильные заводы на востоке не работают, но железо нашло свои каналы для движения в Европу.
Текущий уровень инфляции в отдельных странах Европы (в годовом исчислении на 28.03.2023)
Вы говорите, что железо нашло каналы. Так вы наблюдаете за обходом антироссийских санкций?
Как я уже говорил, мы никогда ничего не покупали в России. Мы импортировали из Украины, Латвии, Эстонии и Словакии, в том числе. В целом украинские и российские металлургические заводы обеспечивали большую часть потребностей Европы в железе, поэтому влияние войны огромно. Нам пришлось искать замену примерно половины гвоздей, поступавших из России. Теперь мы приобретаем их в Турции. Отвечая на ваш вопрос, я не думаю, что в Турции внезапно удвоилось производство. Я считаю, что именно Турция стала посредником, через который материал продолжает течь из России в Европу.
Вас не смущает, что вполне возможно вы покупаете товары, которые не должны попасть в Европу?
Мы можем по-своему думать о том, что происходит в Турции. Учитывая ситуацию, мы не хотим там ничего оттуда покупать из-за рисков и непрозрачности рынка. Самый большой дефицит мы покрыли разовым заказом, но теперь у нас уже есть поставщики из других стран.
Как бы выглядели европейские рынки, если бы санкции теоретически сработали на 100%?
Товары стали бы чрезвычайно дорогими и в их поставках были бы перебои. Как и во времена ковида, когда была проблема, например, в автомобилестроении с чипами. Крупные западные корпорации хотели удешевить производство до минимума, перенесли его в Азию, а тут пандемия показала, какой там бардак. Кстати, теперь производство хотят вернуть в Европу, но проблема в том, что они все еще рассчитывают на азиатские цены. Теперь, в случае с Россией, это снова проблема стратегических товаров. На самом деле, если бы санкции были введены в полном объеме, Европе сейчас не хватало бы железа, также как и щепы. Этого не происходит. Но влияние на цену очевидно. До войны тонна гвоздей стоила от шестисот до семисот евро. В апреле прошлого года мы заплатили за нее больше трех тысяч, сейчас тысяча четыреста. Но гораздо больше меня раздражает другое.
Что именно?
Русский газ. Это важно. Я не думаю, что было разумно то, что Европа закрыла современные атомные электростанции в своем желании быть как можно более экологичной. Благодаря этому, в том числе, итальянцы сегодня, например, покупают газ в России, чтобы производить из него электроэнергию, а затем перепродают ее другим странам. Это определенно не хорошо.
Вы упомянули, что крупные немецкие корпорации хотят частично перенести производство из Азии обратно в Европу и что у них нереалистичные ожидания относительно цен, которые вы можете им предложить. Как проходят такие переговоры?
Мы рады, что крупные клиенты возвращаются к европейским поставщикам. Что касается Чешской Республики, то сорок лет, нас сдерживал тоталитарный режим, однако мы сумели наверстать упущенное за последние тридцать лет, и сегодня находимся на более чем хорошем уровне во многих областях. Наша компания принадлежит к европейским лидерам в своем секторе, чем можно гордиться. И это, конечно же, отражается на ценах на нашу продукцию. Они, естественно, выше, чем в Азии, и клиентам это часто не нравится. Когда они сравнивают наши цены с конкурентами из Польши, Украины или Прибалтики, мы для них дороги.
Но у нас очень квалифицированные люди и передовые технологии. Нельзя быть в рабстве. Мы должны чувствовать уверенность в себе и гордость. Мы должны поддерживать определенный стандарт, чтобы расти и делать наше производство прибыльным. Взамен мы предлагаем действительно качественный сервис. Когда BMW, Siemens или Bosch заказывают поддоны, они у них уже на следующий день, и мы можем доставить их собственными грузовиками. Мы также адаптируемся в области экологической эксплуатации. Полностью окупилось то, что мы построили большой котел на древесных отходах до пандемии и сократили расходы на газ. Мы также установим фотогальванические элементы на всех крышах.
Количество электромобилей в ЕС и ЕЭЗ | 2022
Доля легковых электромобилей и подключаемых гибридов
Так что же больше всего беспокоит компанию сегодня?
Цена и дефицит бревен. Ситуация с древесиной сложная, лесовладельцы захотят еще больше. Спрос падает. Но мы с этим поспорим.
Есть ли риск увольнений или вы стремитесь к сбережению кадров?
Ситуацию с увольнениями мы точно не решим, наоборот, будем использоватьвремя для подготовки к дальнейшему росту, который обязательно будет позже. В настоящее время мы строим операции на штатных сотрудниках, которых, к счастью, у нас достаточно, поэтому нам не приходится закрывать пробелы большим количеством временных работников. Мы предлагаем постоянным людям безопасность и стабильность, они могут на это рассчитывать.
Каким вы видите будущее своего бизнеса, есть ли у поддонов перспектива?
В горизонте ближайших пяти-десяти лет я не вижу появления подходящей альтернативы нашим деревянным поддонам, которые непосредственно предназначены для разовой перевозки грузов. Железо и пластик дорогие, бумага нестойкая. Конечно, наука и технологии движутся вперед, так что посмотрим, что принесет будущее. Что касается нашей компании, то для нас крайне важно продолжать автоматизацию производства. Но даже это нужно делать в меру, так как чем более совершенная техника у нас есть, тем более важны люди со специальными профессиями и опытом, которые могут обслуживать машины. Нашим работникам, конечно же, не стоит опасаться, что в ближайшие годы их рабочие места займут роботы.
Марсель Клаус (45) –директор Klaus Timber, крупнейшего чешского производителя деревянных поддонов. Окончил Почтовую среднюю профессиональную школу в Пльзене, после учебы два года проработал на рыболовном промысле в Германии. В 1998 году начал собственное дело в деревообрабатывающей промышленности, которым продолжает заниматься по сей день. Его хобби включают гольф, путешествия и гастрономию. Женат, имеет дочь и сына.
