О НЕОБХОДИМОСТИ РЕФОРМИРОВАНИЯ ПРАВОВОГО И ФИНАНСОВО-ХОЗЯЙСТВЕННОГО МЕХАНИЗМА ВЕДЕНИЯ ЛЕСНОГО ХОЗЯЙСТВА

Моё первое полномасштабное (40 минут) выступление на коллегии Минлесхоза Украины по вопросам реформирования лесной отрасли состоялось осенью 1998 года. Ниже текст выступления, которое прослушали не перебивая и оставили без вопросов. М.П,

Уважаемый Валерий Иванович! Уважаемые члены Коллегии! Коллеги !

Мне поручено доложить Вам результаты анализа существующей системы лесоуправления, прежде всего ее финансово-хозяйственного механизма, а также вынести на обсуждения свои соображения по поводу необходимости ее реформирования. Большинство присутствую­щих получило иллюстративные материалы к которым я буду обращаться по ходу выступле­ния. Я приношу свои извинения тем, кому их не хватило. При наличии заинтересованности, основные материалы использованные при подготовке к Коллегии можно попросить у меня и получить спустя некоторое время. Генеральные директора и начальники управлений найдут в своих папках дополнительно данные, иллюстрирующие развитие событий в их областях. Од­нако они обсуждаться не будут. Сегодня речь пойдет не об отдельных областях, а о нашей СИСТЕМЕ в целом.

Подводя итоги последних лет, необходимо подчеркнуть, что в трудный период станов­ления государства Минлесхозу удалось сохранить жизнеспособную, управляемую систему ве­дения лесного хозяйства. Безусловно это достижение, значимость которого очевидна, огром­на и обсуждению не подлежит. Однако, задачи переходного периода заключаются не только в сохранении стабильности и управляемости, но и в создании правовой базы и хозяйственного механизма, позволяющих обеспечить переход к долгосрочному устойчивому лесоуправлению на принципах рыночной экономики и демократии… В этой связи попытаемся оценить ныне действующий финансово-хозяйственный механизм с точки зрения его перспективности.

Пользуясь схемой основных материальных и финансовых потоков, оценим чисто эко­номические интересы комплексных государственных лесохозяйственных предприятий, яв­ляющихся фундаментом государственного лесного хозяйства Украины. Финансы предпри­ятий пополняются за счет трех основных потоков: поступлений из бюджета, собственных средств и прибыли промышленной деятельности, которая образуется в ходе лесозаготовок и переработки. Попенная плата (лесной доход) и налоги образуют выходящие финансовые потоки. Для того, чтобы максимизировать средства предприятий необходимо решить задачу, очень похожую на школьную задачку о бассейне с трубами, с той разницей, что через эти трубы течет не вода, а деньги. В целом ее решение очевидно, в стремлении получить больше средств на уровне предприятий, надо максимально увеличить входящие потоки и уменьшить выходящие. При этом следует помнить, что потоки бюджетных и «собственных» средств за­регулированы: увеличение мобилизации, автоматически снижает размер бюджетных ассигно­ваний. Попытаемся оценить какие средства в принципе могут быть использованы неким ус­ловным среднестатистическим предприятием в стремлении к максимизации собственных финансов и чем они чреваты?

1. Для того, чтобы получить больше бюджетных средств необходимо запланировать больше мероприятий по ведению лесного хозяйства, желательно дорогостоящих. Так как лесные культуры значительно дороже содействия естественному возобновлению, их планирование всегда предпочтительнее. Планировать выгоднее не конечный результат, а выполняемые работы, так как отвечать за площадь вспашки, посадки, прополки и т.п., значительно легче чем за площадь сомкнувшихся культур. Выделенные средства необходимо обязательно освоить (истратить) , так как их экономия не остается на счетах  предприятия, более того может привести к последующему уменьшению ассигнований.  Основные побочные результаты данной стратегии типичны для затратного хозяйственного механизма, – низкое качество выполняемых работ и  приписки. Желающих оценить масштабы приписок в нашей системе могут обратиться к результатам работы контрольно-ревизионного управления, я лишь отмечу, что они значительны и постоянны. Качество, выполняемых работ, характеризуют многие факты, но ярче всего объемы списания лесных культур. Доведу до Вашего сведения , что к примеру, в степных областях Украины, за последний ревизионный период до смыкания списано от 40 до 67% созданных насаждений.
2. Отношение к увеличению потока собственных средств у предприятий, стремящихся к максимизации своих финансов, должно формироваться на основе компромисса между двумя следующими соображениями. С одной стороны, при наличии достаточного и стабильного государственного финансирования к увеличению собственных средств, во всяком случае к их полному отражению в отчетности, стремится не следует, так как это автоматически ведет к уменьшению бюджетных ассигнований.   С другой стороны, древесину выгоднее  заготавливать в ходе ухода за лесом, так как в этом случае себестоимость работ ложится на бюджет и не надо платить попенную плату. Для увеличения собственных средств, при выборе древостоев для проведения уходов необходимо учитывать условия заготовки и доставки, а также качество древостоя. О качестве древесины не следует забывать и при отборе деревьев в рубку.   Из видов рубок предпочтительнее те, которые предприятия могут планировать в значительной  мере самостоятельно: сплошные и выборочные санитарные, лесовосстановительные и другие рубки, учитываемые в отчетности, как «прочие». Типичные побочные результаты данной стратегии – изменение структуры рубок и нарушения лесоводственных правил ухода за ле­сом, – прежде всего изменение мест проведения рубок, запланированных лесоустройством, и необоснованное назначение в рубку лучших деревьев и т.п. Довожу до Вашего сведения, что в последнее пятилетие действительно произошло резкое и повсеместное увеличение доли дре­весины, заготавливаемой при санитарных и «прочих» рубках. Ну а то, что уходы за лесом в Украине, во многих случаях проводятся с нарушением  лесоводственных норм и ведут к исто­щению запасов древостоев к моменту главной рубки – это факт не требующий дополнитель­ных доказательств. Он подтвержден десятками научных публикаций последнего 20-летия, многолетними результатами проверок контрольно-ревизионной службы Минлесхоза, а глав­ное запасами древостоев поступающих в главную рубку, которые в среднем по областям рав­нинной части страны колеблются от 150 до 250 кбм, что соответствует полноте 0.4 – 0.7, – не выше.
3. Добиться повышения прибыли от главного пользования можно уменьшив себестоимость работ на лесозаготовках и снизив попенную плату. Первая цель достигается вовлечением в эксплуатацию наиболее продуктивных и близко расположенных древостоев из отведенных в рубку, что возможно лишь в том случае если лесосека осваивается не полностью. Вторая путем занижения   запасов и качества, поступающего в рубку леса. Главные следствия – накопление в лесном фонде низкокачественных спелых и перестойных древостоев и снижение лесного дохода государства.
4. Для повышения прибыли собственных    перерабатывающих производств следует снижать их затраты по приобретению сырья, – продавая древесину по минимальной цене, или искусственно занижая ее качество.

Все упомянутые процессы в той или иной мере имели и имеют место в жизни. Рожде­ны они социалистической системой хозяйствования. Однако жесткий плановый и командно-административной каркас последней сдерживал их проявления: оптовые цены устанавлива­лись централизовано, поставки древесины от главного пользования жестко планировались, номенклатура продукции цехов переработки утверждалась на правительственном уровне (вплоть до штакетника и ручек для грабель), внешняя торговля древесиной была монополией государства, действовала высокоэффективная система административного и партийного кон­троля за деятельностью руководителей производства. В переходный период предприятия по­лучили значительно большую свободу в вопросах реализации продукции, определении ее це­ны, планировании переработки, использовании прибыли; возросла реальная экономическая власть их руководителей. Для того, чтобы понять к чему это привело и может привести в дальнейшем обратимся к данным, отраженным на рисунках 1-6.

Очевидно, что с государственно-экономической точки зрения наиболее удачным для лесного хозяйства был период с 1982 по 1986 год (рис.1 и 4), который мы и приняли за базу для сравнения. Чистые затраты бюджета на лесное хозяйство в это время по Украине состав­ляли менее 30 % от общих затрат. Они тратились преимущественно на ведение хозяйства в малолесных, степных областях. По ряду областей, – Житомирской, Львовской, Черниговской, Сумской, Хмельницкой, Винницкой поступления в бюджет превышали затраты бюджета на сумму, которая в лучшие годы (1984-85), позволяла практически полностью компенсировать все затраты бюджета на ведение лесного хозяйства во всех областях Украины с лесистостью выше 11%. Доля МСС в общих затратах (МСС+ЛД+ЧЗБ) в степных областях составляла 20-30%, а на остальной территории была значительно выше: в среднем более 50%. В конце 80-х и особенно , начале 90-х годов ситуация стала резко меняться. Значительно снизился лесной доход, уменьшилась доля МСС в операционных затратах. С точки зрения государства наибо­лее плачевно выглядели экономические показатели отрасли в 1993 году (рис.5): лесной доход упал до незначимой величины, доля собственных средств также значительно сократилась, доля чистых затрат бюджета в общем объеме финансирования, даже в самых благополучных областях, достигла 50-60 %, а в среднем была значительно выше. В последующие годы ситуа­ция стала улучшаться (рис. 1 и 6). Однако, в целом при переходе к рынку, с экономической точки зрения, лесное хозяйство во всех регионах Украины стало и остается значительно более обременительным для государства, чем в условиях планово-распределительной экономики СССР. Сравните рисунки 4 и 6.

Для лучшего понимания реакции экономики комплексного хозяйства на общий кризис и инфляцию обратимся к данным, позволяющим одновременно проследить динамику основ­ных экономических показателей лесохозяйственной и лесопромышленной деятельности (рис.2). Отметим, что значения затрат бюджета, мобилизации, лесного дохода и прибыли промышленной деятельности показаны на графике в процентах от общих затрат на финанси­рование лесного хозяйства. Анализ позволяет выявить следующие особенности системы лес­ного хозяйства Украины, четко проявившиеся в период перехода к рыночным отношениям:

• излишне централизованная система установления и утверждения лесных такс, ото­рванная с одной стороны от государственного органа управления лесным хозяйством, а с другой от ситуации на рынке древесины, оказалась совершенно не приспособленной к новым условиям хозяйствования. На начальном этапе кризиса, инфляция значительно опережала процесс пересмотра такс, что привело к катастрофическому падению лесного дохода. Позднее в период стабилизации национальной валюты, механически повышение такс стало одной из причин отсутствия сбыта определенных пород и сортов древесины, прежде всего низкокаче­ственной ;

• возможность установления свободных цен на лесопродукцию при наличии платежеспособного   спроса на нее и сверхнизких таксах сделали лесопромышленную деятельность сверх рентабельной, без всяких усилий к тому со стороны предприятий. Всплеск прибыльности лесной промышленности произошел за счет присвоения ею рентного дохода, от изъятия которого государство фактически отказалось. Не трудно заметить, что лесной доход и прибыль лесозаготовок функционально связаны обратной зависимостью: увеличение лесного дохода автоматически ведет к уменьшению прибыли и наоборот;
• в годы, когда главное пользование приносило сверх прибыль (например, 1993)    мобилизация собственных средств резко упала (рис.2). В 1993 году, практически по всем  областям, древесина, полученная в ходе прореживаний, проходных, санитарных и прочих рубок не компенсировала затрат на проведение этих традиционно рентабельных уходов (рис.3 и 7) ;
• на фоне нарастающего кризиса, от 1992 к 1996 году отмечается   закономерное увеличение доли собственных средств и ее приближение к до кризисному уровню. Я считаю, что это не более, чем естественная реакция предприятий на два основных процесса. Первый – постоянный дефицит бюджетных средств, вынуждающий изыскивать собственные ресурсы под угрозой выживания.  Второй, – деятельность руководства Минлесхоза, которое со словами о том, что «децентрализация управления главная задача   переходного периода», максимально использовало именно возможности централизованной жесткой, вертикали управления для того, что   добиться положительных сдвигов. Следует ясно представлять то, что наблюдаемое улучшение ситуации оплачено нервными клетками и годами жизни присутствующих в зале. Оно  произошло не благодаря, а вопреки  существующему хозяйственно-финансовому механизму СИСТЕМЫ.

Я мог бы продолжить анализ фактов, но мне кажется, что сказанного достаточно, что­бы утверждать что в процессе перехода к рыночной экономике становится все более оче­видно, то что экономические интересы предприятий нашей СИСТЕМЫ не совпадают, а во многих случаях противоречат, интересам государства. Это первая и основная причина, обуславливающая необходимость реформирования СИСТЕМЫ.

Попробуем разобраться в том на сколько существующий хозяйственно-экономический механизм отвечает требованиям собственно лесного хозяйства, как специфической отрасли человеческой деятельности. То что он затратен и не ориентирован на достижение конечного результата я доказывать не буду, – это вытекает из его социалистической природы и сотни раз уже доказано. Более важным и первичным недостатком СИСТЕМЫ является то, что цикл вы­ращивания леса на Украине разбит на две во всех отношениях не равные части. Столетний и в основном убыточный период создания, выращивания и охраны леса относится к лесному хозяйству, а 1-2-летний период главной рубки, во время которого обычно извлекаются значи­тельные доходы, к лесной промышленности. На бытовом уровне, соответствие реализуемого варианта хозяйствования здравому смыслу легко оценить по аналогии с сельским хозяйст­вом. Лично я не могу себе представить хозяйственный механизм, в котором посадка, удобре­ние, прополка и полив относятся к сельскому хозяйству, а сбор и продажа урожая к сельско­хозяйственной промышленности? Однако, именно таково положение дел в государственном лесном хозяйстве Украины, что отличает нашу страну от всего остального рыночного мира.

В связи с отделением лесного хозяйства от этапа «сбора урожая», самым важным с экономической точки зрения лесохозяйственным мероприятием становятся рубки ухода: во-первых, на их проведение расходуется наибольшая часть всех затрат на лесное хозяйство (рис.10); во-вторых, в качестве «побочного продукта» связанных с уходом за лесом рубок воз­никает 60% всей заготавливаемой на Украине древесины (во многих областях другой древе­сины просто нет); в третьих, именно эта древесина становится источником собственных средств предприятий лесного хозяйства. Миллионы кубометров бесплатной древесины, заго­товка которой в соответствии с Лесным Кодексом (ст. 50) лесопользованием не считается и осуществляется за счет бюджетных средств, остаются в распоряжении предприятий. Эконо­мическая ситуация осложняется тем, что мобилизацией «собственных» средств считается весь доход от реализации древесины, а не разница между доходом и себестоимостью заготов­ки. Себестоимость древесины, полученной при рубках, связанных с ведением лесного хозяй­ства, не рассчитывается и, по сути, не интересует предприятия. Учет выполненных работ ве­дется по площади. При наличии бюджетных средств проблем не возникает, – уходы проводят­ся там, где они запланированы, причем чем больше их планировать, тем большие средства можно востребовать у бюджета. Дефицит бюджета, в сочетании с полным отсутствием сбыта тонкомерной древесины и фиксированными ценами на дрова, кардинально меняет ситуацию и делает невыгодным проведение многих работ по уходу. К сожалению, только лучшие руково­дители системы Минлесхоза официально ставят вопрос о пересмотре в связи с этим стратегии уходов и отказе от убыточных рубок, которые зачастую и с лесоводственной точки зрения приносят скорее вред, чем пользу. Большинство же приспосабливается к ситуации, привычно закрывая глаза на разного рода лесоводственные и экономические нарушения и злоупотреб­ления, которых становится все больше.

Мы попытались оценить степень окупаемости рубок, связанных с уходом, сопоставив общий объем МСС с суммарными затратами на прореживания, проходные, выборочные са­нитарные и прочие рубки, в ходе которых в основном и заготавливается товарная древесина. Рубки ухода в молодняках не учитывались: это явно убыточное мероприятие, вкладом которо­го в общий объем МСС можно пренебречь. В целом по системе Минлесхоза в период с 1992 по 1996 год положение дел явно улучшается: уход за лесом постепенно стал самоокупаемым и даже прибыльным (рис.3) . Впрочем, положительная разница МСС и затрат на проведение рубок достигнута только в относительно лесистых областях, – сравните рисунки 7 и 8. В степном регионе и Крыму выше названные уходы по прежнему убыточны, что в значительной мере объясняется низким качеством лесов. Еще раз подчеркнем, что в период, когда лесозаго­товки обеспечивали получение сверх прибыли (1993), рубки ухода повсеместно были высоко убыточны, а позднее, когда ситуация на рынке древесины резко ухудшилась и прибыль лесо­заготовок упала, экономические параметры рубок ухода стали улучшаться. Это явно свиде­тельство того, что древесина полученная при уходах и главном пользовании экономически не равнозначна. Этот вывод, получает яркое подтверждение при сравнении затрат на 1 кбм дре­весины, заготовленной в ходе уходов и при главном пользовании (рис.9). Подчеркну, что сравниваются не себестоимости, а именно затраты на заготовку, без попенной платы, которая механически увеличивает себестоимость кубометра главного пользования, при прочих равных условиях. Вопреки экономике и здравому смыслу, заготовка древесины заготавливаемой при сплошных рубках, оказывается в несколько раз выше, чем древесины полученной при выбо­рочных разреживаниях. В какой-то мере объяснить это можно анализируя структуру себе­стоимости промышленных лесозаготовок (рис. 11-12). В 1996 году на попенную и заработную плату пришлось только 20% общей себестоимости. Значительная часть, затрат обусловлена высокой стоимостью содержания нижних складов и оборудования. Однако, только этим, на мой взгляд, нельзя объяснить столь значительные различия. Весьма велика вероятность того, что затраты на проведение главного пользования искусственно завышены, для того, чтобы уменьшить значения прибыли. Если бы затраты на заготовку 1 кбм при проходных рубках и главном пользовании были бы равны, то рентабельность лесозаготовок сразу стала бы изме­ряться сотнями процентов, явно указывая на рентный характер прибыли лесозаготовок. И без того, рентабельность лесозаготовок в 1993 году превышала 60% и сейчас, несмотря на паде­ние, вызванное отсутствием платежеспособного спроса держится на очень высоком уровне.

Для полной оценки ситуации важно знать, что доля прибыли лесозаготовок в общей прибыли лесопромышленной деятельности с каждым годом растет. В среднем по СИСТЕМЕ она уже превышает 70, а по многим областям 90 и более процентов. В связи с этим, берусь утверждать, что основным источником лесопромышленной прибыли гослесхозов является рентный доход, который создан не трудом работников предприятия, а силами ПРИРОДЫ. Рентным доходом лесохозяйственной деятельности является и валютная выручка от продажи за границу круглого леса. Напомню, что в стране с рыночной экономикой рента, получаемая в ходе эксплуатации природных ресурсов должна принадлежать собственнику ресурса, в нашем случае государству, а не пользователю. Существующий хозяйственный механизм позволяет предприятиям присваивать себе под видом прибыли лесозаготовок рентный доход государст­ва, что помимо прочего создает не равные условия работы и материального стимулирования в разных регионах страны.

Обобщая, приходится констатировать, что наша СИСТЕМА, искусственно выде­ляющая из биологически и технологически единого цикла лесохозяйственного произ­водства этап сбора урожая, тем самым извращает мотивацию хозяйственной деятельно­сти и искажает ее экономические результаты, трансформируя рентный доход государст­ва в прибыль лесопромышленной деятельности предприятий. Так не должно быть. И это второй довод за необходимость реформ.

Думаю все согласятся, что при свободных, рыночных ценах на древесину и лесомате­риалы, рыночной, а значит рентной, должна быть и система определения попенной платы, которую следует привязать к существующим формам лесозаготовок и реализации древесины. Действующая система во-первых, ориентирована на плановую экономику, -а мы переходим к рынку; во-вторых, на продажу леса на корню, – а мы в основном заготавливаем его хозяйст­венным способом, то есть самостоятельно. Трудно спорить и с тем, что для обеспечения раз­вития многочисленных производств потребляющих древесину, а также для ее рационального перераспределения по своей территории государство, по сути монопольно владеющее основ­ными лесами страны, обязано обеспечить широкую и гласную торговлю лесопродукцией. Добиться этого можно только путем формирования лесного рынка и это забота государст­венная. Вы можете не согласится, но по моим оценкам, в области формирования цивилизо­ванного рынка наша СИСТЕМА имеет более, чем скромные достижения. В настоящее время торговля лесом в значительной степени дело келейное. Это дает возможность частным струк­турам, промышляющим в сфере торговли лесопродукцией, извлекать крупные не трудовые доходы, опять-таки за счет необоснованного присвоения ренты. Особенно, это заметно при анализе экспортной торговли древесиной. Информация об этом виде деятельности трудно доступна. Однако, зная, что такие не большие по сравнению с Украиной страны как Эстония, Литва, Латвия в 1995-96 годах заработали на экспорте лесопродукции в среднем 250-350 млн. долларов США каждая(на порядок больше, чем Украина), а также то, что львинная доля ук­раинского леса продается за границу не государственными предприятиями, а частными струк­турами, я не стал бы утверждать, что мы «можемо» торговать лесом в интересах государства, которое нам этот лес доверило. Обобщая, замечу что нельзя перейти к рыночной экономи­ке не создав в стране цивилизованного рынка лесопродукции, не перейдя на рыночную систему ценообразования и распределения получаемого дохода. И это еще один довод в пользу реформ.

В сфере лесных отношений, кроме Минлесхоза, теперь Госкомитета и подведомствен­ных ему структур, действуют многие органы государственного управления, учреждения и предприятия. Коротко остановимся на интересах некоторых из них и на том как они могут повлиять на существующий механизм лесоуправления.

Министерство экономики озабочено созданием правовой базы для существования цивилизованного рынка природных ресурсов и в настоящее время занято разработкой закона о рентных платежах. В этой связи, специалисты этого учреждения могут вспомнить о том, что древесина относится к рентообразующим ресурсам и попытаться соответствующим образом изменить систему расчета и взыскания лесных такс. Это безусловно приведет к столкновению интересов Минэкономики и Государственного комитета, в том случае если будет до конца защищать действующую СИСТЕМУ. Боюсь, что весьма вероятный конфликт интересов мо­жет закончиться не в нашу пользу.

Министерство финансов и налоговые инспекции рассматривают гослесхозы и их объединения, как обычные предприятия, коими они по согласно букве закона и являются. Это значит, что гослесхозам и их объединениям придется платить все налоги, в том числе налог на «собственные» средства, что автоматически поставит многие из них на грань банкротства. Совершенно не ясна позиция производственных объединений, которые юридически не явля­ются ни органами государственного управления, ни постоянными лесопользователями, долж­ны в своей деятельности защищать интересы предприятий, которые их образовали, и финан­сироваться за счет выделяемых ими средств. То что ПО являются государственными органа­ми лесоуправления, а они по сути ими являются, ни один суд Украины не признает.

Министерство охраны природы, конкурируя за приоритет в области государственно­го контроля за лесными ресурсами, может обоснованно оспаривать правомочность присвое­ния работникам гослесхозов и объединений статуса государственной лесной охраны, так как они имеют самостоятельный коммерческий интерес в сфере лесных отношений. Во всем ци­вилизованном мире признано, что должностные лица государственной лесной службы не имеют права работать по найму, быть учредителями и акционерами частных предприятий по заготовке и переработке древесины, торговле древесиной и охотничьему обслуживанию.

Местные Советы имеют по закону право распоряжаться лесным фондом и все в большей мере пытаются его реализовать. Они все настойчивей проявляют свои интересы, хо­датайствуя о создании лесных предприятий в пределах административных границ районов и вмешиваясь в решение специальных вопросов лесоуправления. В целом, то что право распо­ряжаться общегосударственными лесами фактически передано выборным органам местного самоуправления предопределяет нестабильность системы лесоуправления и лесопользования, которая может подвергаться непредсказуемым ревизиям синхронно с перевыборами в мест­ные Советы.

Независимые пользователи древесины – имеют все основания обратиться в антимо­нопольный комитет, обвинив предприятия Минлесхоза, активно развивающие деревоперера-ботку, в недобросовестной конкуренции …

Перечень возможных, более того вероятных, конфликтов в системе лесных отношений можно продолжать. Но и без этого ясно, что правовая позиция Минлесхоза крайне нена­дежна, что может привести к печальным осложнениям уже в самом ближайшем будущем. На мой взгляд, это также весомый довод в пользу проведения реформ.

Обсуждая доводы «за» реформирования следует вспомнить и о необходимости вы­полнения обязательств по международным договорам и соблюдения европейских стандартов. В этом смысле, наша система также далека от совершенства.

Оценивая ситуацию в целом, следует учитывать, что переживаемый Украиной кризис маскирует недостатки действующего хозяйственного механизма, которые в наибольшей мере проявятся в период экономического подъема. Об этом, явно свидетельствует поведение системы в относительно благополучном 1993 году, который был катастрофическим для лес­ного хозяйства с точки зрения государства и «золотым» с точки зрения работников системы, защищающих лично-ведомственный подход к ведению лесного хозяйства.

Я хорошо понимаю, что лесное хозяйство крайне консервативная область деятельно­сти, которой в принципе противопоказаны всякого рода резкие нововведения. Однако, по моему глубокому убеждению, обеспечить устойчивое развитие во время и после периода пе­рехода к рынку и демократии, в рамках действующей системы лесоуправления и ведения лес­ного хозяйства не возможно. Необходима кардинальная реформа, связанная с изменением за­конодательства, хозяйственно-финансового механизма, организации, планирования и веде­ния лесного хозяйства. Реформирование будет значительно более продуманным, быстрым и безболезненным если инициатором реформ выступит Государственный Комитета. Следуя в хвосте событий мы вероятнее всего продолжим уже начатое движение «вверх по лестнице ведущей вниз». То, что время работает против существующей на сегодня СИСТЕМЫ для ме­ня очевидно. Однако, это всего лишь мое частное мнение. Решение “за” или “против” прове­дения реформ должно быть принято Председателем Государственного Комитета и членами Коллегии, которые несут всю полноту ответственности за развитие государственного лесного хозяйства Украины. Подчеркну, что реформирование отрасли трудоемкий, болезненный и достаточно длительный процесс. Необходимо пересмотреть Лесной Кодекс, внести поправки в десяток действующих законов, изменить финансово-хозяйственный механизм, во многом пересмотреть стратегию хозяйственной деятельности. Для того, чтобы вступить с новой сис­темой лесоуправления в третье тысячелетие работу надо начинать немедленно.

Я считаю, что тратить время на обсуждение основных направлений реформы имеет смысл только в том случае, если их необходимость осознана штабом Государственного коми­тета, то есть Вами. Необходимо отдельно выслушать и обсудить полноценные доклады по проблемам совершенствования законодательства, лесохозяйственной практики, финансово-экономического механизма. Сделать это в рамках одной Коллегии не возможно. В разослан­ных Вам тезисах, я пунктиром обозначил вехи одного из вариантов реформы. Я могу их зачи­тать и прокомментировать, но думаю делать это не следует. Сегодня главное определиться устраивает ли нас действующая система или нет, а также в чем ее основные недостатки. Ответ на эти вопросы определяет как необходимость, так и основные направления реформ.

Заканчивая я хотел бы обратиться к Валерию Ивановичу и тем кто примет участие в обсуждении с просьбой. Есть три шаблонных темы, которые способны завести обсуждение в тупик и которые я не хотел бы сегодня затрагивать.

Во-первых, это рассуждения о том что мы реформируемся вместе со страной, что нет предпосылок для проведения реформ, ссылки на низкое качество программы Кабмина и дру­гих законодательных актов и т.п. Все это так, но одна шестая территории Украины это наш дом и никто за нас порядок в нем не наведет и не подготовит нужные лесу и лесному хозяйст­ву законы и решения.

Во-вторых, рассказы о нашей бедности и трудном положении людей работающих в ле­су. Сегодня разговор должен идти об интересах леса и государства. Тем более не секрет, что многие работники нашей отрасли в период кризиса значительно улучшили свое материальное положение.

В-третьих, слишком подробное обсуждение зарубежного и прошлого опыта.

Лично я хотел бы для себя уяснить одно, согласны ли вы с необходимостью карди­нального реформирования СИСТЕМЫ и устранения тех ее недостатков, которые были пере­числены.

Спасибо за внимание!