СТАТЬ НЕВИДИМКОЙ: КАК ЕГЕРЬ ИЗ НАЛИБОКСКОЙ ПУЩИ СОБИРАЕТ ПОРТФОЛИО ЕЕ ОБИТАТЕЛЕЙ

Егерь РЛЗ «Налибокский» Виктория МАКСИМОВА уже несколько лет собирает портфолио обитателей заказника. Зубры и глухари, косули, зайцы и тарпановидные лошади — в кадр попадают почти все представители местной фауны. В интервью «БЛГ» Виктория рассказала, для чего встает в 4 утра, почему коллеги называют ее глухариной мамой и как сделать тот самый ценный кадр.

— Виктория, год назад вы сменили работу в турцентре и городской комфорт на лесные тропы Налибокской пущи и уход за ее обитателями. Нетипичное решение для молодой девушки? 

— Моя любовь к природе и животным проявилась еще в детстве. Дома у нас всегда жили собаки, а мой отец, настоящий рыбак с большим стажем, часто брал меня с собой на рыбалку. Поэтому была возможность проникнуться ко всему живому. К тому же в окрестностях Островца, откуда я родом, природа удивительной красоты, здесь часто можно встретить лесных обитателей. А в 2006 году в нашей семье появился первый зеркальный фотоаппарат. Моей первой моделью стала наша собака, а потом меня уже было не остановить. Начала снимать пейзажи, птиц. Когда стало получаться, поняла, что можно фотографировать и зверей. 

Всё это вылилось в желание стать охотоведом. Разузнать про эту специальность я приехала в БГТУ на день открытых дверей. Но мне тогда сразу сказали: девушек в охотоведы не берем! В итоге я поступила на специальность «туризм и природопользование». А в лес на учеты я напрашивалась к ребятам со специальности «лесоохотничье хозяйство». Так я впервые попала в Налибокскую пущу и влюбилась в нее. Параллельно училась фотографировать, даже фотошколу окончила. Жалко, что сразу после университета у меня не получилось распределиться на работу в заказник. Пришлось вернуться в Островец на два года. Тогда был период, когда я решила, что пора оставить всё, что связано с охотой, фотоохотой, зверьем, лесом и тому подобным. Что пора начать вести себя как «нормальная девочка». Не вышло. Стоило один раз дать слабину — и всё возвратилось с еще большей страстью. Сердце не обманешь. Вот уже год как я егерь в Налибокской пуще. 

— Вы называете себя специфическим егерем, что это означает? 

— Я не занимаюсь охотой, в мои обязанности входит разведение глухарей, работа в глухарином питомнике. Это и разведение птиц, и уход, и работа с методиками выращивания и размножения глухарей. В питомнике я считаюсь старшим егерем, а всего здесь четверо егерей, работаем сутками. Еще в заказнике есть егеря, которые занимаются организацией охот, есть те, что работают на окраинах пущи. Их мы романтично называем егеря на кордонах. Штат у нас небольшой, и «в поле» у нас работает не так много людей, учитывая, что площадь заказника 87 тыс. га. 

— Как вы организовали свой быт и во сколько начинается рабочий день егеря в Налибокской пуще? 

— Я живу в Воложине, снимаю квартиру. В пущу часто добираюсь на своей машине, так как мой распорядок дня немного шире официального. Летом и осенью мой обычный день начинается в 4 утра. Сперва еду понаблюдать за лошадьми или сделать пару кадров. Удивительно, насколько легко вставать с постели, если предстоит делать то, что ты действительно любишь. На дежурство заступаю в 9 утра. Сразу начинаются хлопоты по питомнику: сбор свежих веток, хвои, черничника, ягод, кормление глухарей, чистка вольеров. Общение и контакт с птицами, это для того чтобы они меня не боялись и им было комфортно. 

Коллеги в шутку называют меня глухариной мамой. Возможно, частично так оно и есть. Сейчас уже идет заготовка кормов на зиму: сбор соцветий сосны. А вот-вот выведутся птенцы. Нужно будет их выхаживать, и я всё лето буквально буду жить в питомнике. Потому что они привыкают к определенному человеку, его голосу. Даже если уходишь из помещения на 5 минут, крохи паникуют, начинают пищать. У нашего глухариного питомника своя специфика: птицы сами высиживают яйца и выводят птенцов. Как только они появляются на свет, забираем их от родителей. В первый день птенцы практически ничего не едят, затем потихоньку начинается прикорм. Их нужно кормить каждые полчаса и быть постоянно рядом. Первые две недели после рождения самые сложные, потом легче. Правда, со временем аппетит птичек растет, еды нужно готовить всё больше и больше. 

— Какими качествами нужно обладать, чтобы хорошо делать такую работу? 

— Первое, что приходит в голову, — хладнокровие. Привязанность, «мимимишество» нужно оставить в стороне. Всегда нужно быть собранным и готовым к форс-мажорам, в случае чего — действовать быстро и решительно. 

— На вашей страничке в «Инстаграм» много фотографий косуль, глухарей. Как удается делать эти снимки и есть ли среди трофеев кадры, которые вы по-настоящему считаете удачными и запоминающимися? 

— Чтобы сделать фотографию, к примеру, косули, зубра, надо подойти к ним как можно ближе. Я знаю, кто и где обитает, знаю их повадки, но сложно приблизиться к ним, они очень осторожные. Поэтому самое важное в этом деле — стать невидимкой. Этой зимой, к примеру, 4 часа сидела в засидке, чтобы сфотографировать зубриху и зубренка. Рассчитала, в какую сторону примерно будет двигаться стадо. Получилось и фото сделать, и численность зубров посчитать. У каждого животного есть зона его личного пространства, нарушать которую нельзя. 

Сейчас очень много фотографов, еще и с дронами, которые, похоже, немного знают о животных, их поведении. Зимой в пуще был инцидент, когда небезызвестный фотограф в тридцатиградусный мороз гонял с помощью дрона стадо зубров. Да, кадры эффектные, но в стаде были маленькие зубрята, им было особенно тяжело в такой мороз. В погоне за красивым кадром надо думать, ценой чего он сделан и стоит ли того… 

А фотография глухаря на крыше моей машины появилась случайно. Ехала рано утром по заказнику. Еще не успела заглушить мотор, как на крышу ко мне приземлился глухарь. Я остановилась, он плавно съехал на капот по лобовому стеклу и лапами начал по нему стучать. Возможно, он подумал, что машина отлично подходит для токования, а потом и вовсе решил, что это уже не моя машина, так как пытался меня от нее отогнать. Это был молодой глухарь, позже мы его с коллегами назвали Федором. Скорее всего, глухариный ток Федора распался, он давно не видел своих сородичей, поэтому от безысходности кидался на машину. Но это может быть опасно, так как птица достаточно сильная. 

Еще одна интересная встреча произошла этой зимой, когда я наблюдала за лошадьми. Сзади что-то зашуршало. Смотрю, мохнатое яблочко на ветке. Старалась подойти к нему поближе, а там сычик. Сделаю шаг — замру, потом еще один, а он не улетает и даже не думает бояться. Ему, видимо, интересно было наблюдать за нами. Расстояние до него я преодолела медленно, но зато какие интересные снимки получились. Нереально люблю всех совиных, но встретить их сложно. Воробьиный сыч — самый маленький представитель совиных в Беларуси. Размер его около 15—17 см, он включен в Красную книгу! 

— Вы много путешествуете, а в последнее время еще и по Беларуси, чего стоят ваши фото с квадрокоптера! 

— Да, очень по душе фраза одного блогера: «Путешествуйте, это того стоит!» Я посетила более 20 стран. Самое сильное впечатление из заграничных поездок — это Лапландия. Место, где не чувствуешь себя ребенком, а просто веришь в сказку! Фишка с нашей Беловежской пущей, по сути, одна. Но разница в воплощении идеи огромная. Очень хотелось, чтобы и у нас к реализации концепции этого и других туристических мест была возможность подходить так же высококлассно. В Беларуси особенно люблю непопулярные места: руины, старые замки, храмы. Сейчас, когда я стала счастливым обладателем квадрокоптера и кредита на него, фото с этих путешествий заиграли новыми эффектными ракурсами. Открытием стало болото Ельня, обожаю Полесье. Недавно посетила озеро Кромань. Кстати, оно находится у нас в Налибокской пуще. Коллеги смеялись: «Вика, что ты там забыла?» А у меня на такие слова всегда один ответ: «Меня там еще не было!»