Живущие на краю

Небольшой секрет и совсем не загадка – деревья растут и должны расти в лесу! Вокруг простор, отвоеванный за время взросления, сытная почва, дождик сверху капает регулярно – живи да радуйся! Но это кажется лишь нам, не совсем понимающим жизнь таких величественных представителей Природы, как обычные деревья. Не такая уж безмятежная и безоблачная жизнь в лесу – битвы между деревьями за отвоеванное вроде бы ранее жизненное пространство не утихают никогда.

Бывает, бродишь по лесу, грибы собираешь, наслаждаешься стройностью сосен и ароматом их хвои и – вдруг (конечно, маршрут был известен заранее, но все же…) выходишь на берег реки или какого-нибудь водоема. Стройный, спокойный лес вдруг закончился. Там, в лесу, борьба за выживание незаметна, и результаты чьей-либо победы можно увидеть лишь через годы, хотя большинству деревьев в лесу вполне комфортно и привычно. Что можно ожидать нехорошего в лесу для деревьев – ураган, снеговал какой-нибудь либо приближение человека с пилой. Судьбу не обманешь, и выбор борового леса невелик – живи да радуйся!

А на берегу реки совсем другой мир, другое настроение и состояние деревьев. Почему они выросли здесь? Поселились ведь на этом месте они не вчера – возраст их примерно такой же, как у тех сосен, что растут в бору.

Вдруг возникает мысль о некоей войне, которая согнала проигравших в ней на самый берег. У людей в военные времена было именно так. Но деревья растут медленней, и, видимо, мирное соглашение они заключают гораздо позже после битвы, чем люди.

Самые крепкие и стойкие на краю – это, вне всякого сомнения, сосны. Крепкие вертикальные корни и оплетающие поверхность земли могучие горизонтальные позволяют долго сопротивляться капризам природы, и дерево долгие годы неплохо, впрочем, развивается.

И зрелище от стоящих на краю обрыва деревьев завораживает: сплетенье корней – это отчаянная схватка дерева с противостоящими ему силами Природы. Это не просто наблюдение за деревьями в лесу, это живой срез отчаянной борьбы за выживание. 

Вот уже сосна наклонилась – критически, как кажется, но наклонилась она уже давно, и вершинка ее стала расти вертикально – так, как положено всем деревьям на свете.

В нашем полушарии правые берега рек на их повороте высоки и обрывисты. Вода не может подняться к основаниям деревьев, но подтачивает берег постоянно. Ледоходы ведут себя еще более агрессивно, выгрызая из кручи глыбы песка, обнажая корни гордо растущих на обрыве деревьев.

Сосна, конечно, рекордсмен и чемпион по устойчивости не только на равнине, но и на обрыве. На равнине ее никакой ураган не вывернет с корнем, как это происходит с елью, например. И на краю стоит это мужественное дерево, упершись всеми своими корнями и, собрав все свои силы, удивляет и радует нас – случайных посетителей ее постоянного места жительства.

Но – удивительно – живут на краю и другие деревья. Ольха недолгий свой век наблюдает за струящимися где-то там внизу водами реки, но успевает насладиться этой красотой, видимо, за свою жизнь. Слабые корни не могут удержать уже вполне разросшееся дерево – вода и лед валят его в воду. Возможно, какую-то пользу для подводных обитателей оно еще принесет, но земная жизнь для нее закончилась, увы.

А меня больше удивляют и поражают березы, которые решились поселиться на краю обрыва и прожить там немало лет. Возможно, в начале их жизни обрывистый берег не был так близок, чтобы представлять какую-либо опасность. А может быть, это просто испытатели судьбы? Корневая система у березы не настолько мощна, как у сосны, и сопротивление ее внешним воздействиям более слабое. Немного подмыло берег, льдины еще убрали грунт – и береза начинает клониться и вскоре неминуемо упадет. Нет у березы могучего стержня, удерживающего ее на обрыве – есть лишь необыкновенная ее красота. Скоро дерево совершит свой первый и последний в жизни прыжок в бездну, оторвавшись от вскормившей его земли, вызывая у случайных свидетелей этого неподдельную жалость и грусть.

Как красивы зимой любые деревья, стоящие на краю воды и наклонившиеся к ней! «Фотографы такое любят». Нам, людям, живущим в стремительном режиме, сложно понимать с нашей колокольни неспешную жизнь леса и ее отдельных индивидуумов, но стремиться к этому хочется, и очень хотелось бы хоть немного проникнуться их чувствами, когда им довелось поселиться на самом краю.

А потом стоит, пожалуй, порассуждать о судьбе деревьев, растущих хоть и на краю, но на краю воды. Все беды пришлись на их век – и ледоходы, и ежедневная летняя и злая осенняя волна – это не на высоком берегу, любуясь красотами, а борясь ежедневно, ежечасно с причудами создавшей их Природы. А потом бобры благополучно для себя закончат отмеренный когда-то цикл жизни дерева.

А жизнь и не предполагает заканчиваться – на месте ранее упавших деревьев или рядом с ними приземлятся семена, и новая поросль поднимется там, где лет через 50–100 кто-то удивится так же, как и я: как и зачем вы здесь выросли?!