14/10/2019
0Мы беседовали в небольшом уютном конференц-зале Министерства лесного хозяйства, и Петр Михайлович, оглядев его, с удовлетворением отметил, что при нем они наконец-то перебрались в настоящий офис, достойный руководства лесной отрасли. Это только небольшой штрих к тем немалым свершениям, которые произошли, когда, казалось бы, совсем недавно министерство возглавлял Петр Михайлович Семашко. А вот уже с 70-летним юбилеем близкие, друзья, сослуживцы поздравили его два дня назад. О своем пути к лесу и работе на лесном поприще, своей и соратников, он рассказал нашему корреспонденту.
Петр Михайлович сам подал в отставку с министерского поста десять лет назад, достигнув тогдашнего пенсионного возраста. Принять такое решение подтолкнули непростые семейные обстоятельства.
— Умер отец, а вскоре тяжело заболела мама, требовался уход за близким человеком, — ему и теперь нелегко было вспоминать то время. — Дочерей у родителей не было, а младшему брату нужно было еще работать до пенсии. Заботу о самом близком человеке не хотелось доверять кому-то чужому…
В Год малой родины особенно приятно встречать людей, которые так и не расстались с ней, хотя в зрелом возрасте трудились в другом месте, но и тогда постоянно бывали «дома». Петр Михайлович относится к таким патриотам. Вот и теперь сохраняет родительскую усадьбу, большую часть времени проводит там, и это нравится ему.
Родился и вырос он в деревне Судобовке Смолевичского района, которая ныне вошла в черту города Жодино. Его дед, Захар Вербицкий, был колхозным рыбаком, промышлял на рыбном озере Судобль, и местный колхоз всегда имел живые деньги, продавая уловы в магазин строящейся электростанции. У деда были пчелы, он сажал недалеко от дома дубки и липы, которые, к сожалению, не сохранились. А дядя Володя, заядлый рыболов и охотник, любил родную природу и советовал племяннику выбирать близкую к ней профессию. Потому и поступил Петр на лесохозяйственный факультет технологического института. Правда, получив еще в школе на уроках производственного обучения профессию токаря, он сначала один год проработал на знаменитом БелАЗе. Нет, не для того, чтобы прочувствовать труд рабочего, хотя и это не помешало ему в жизни.
— Решил немного заработать перед студенческой жизнью, приодеться, — откровенно признается Петр Михайлович.
После института первые годы молодой специалист прошел хорошую практическую школу лесовода в 3-й Минской лесоустроительной экспедиции.
— Многое повидал, в разных краях побывал, — с приятной грустью вспоминает он. — В Смоленской, Иркутской областях, в Бурятии и Карелии. Вместе с известными лесоустроителями — Александром Пискуном, Сергеем Цаем, Михаилом Кузьменковым…
В 70-е годы прошлого века Минск продолжал активно застраиваться, и возникали не только новые жилые кварталы, но и скверы, парки. Требовались специалисты по озеленению. Еще раньше в горисполком ушел Петр Костенко, и по рекомендации Цая Петр Михайлович тоже перешел на работу в специфическую сферу городского обустройства.
— Что ж, в институте мы хотя и кратко, но изучали и дорожное строительство, и многое другое, что пригодилось. Сначала переходить не хотел, но уговорили, благо ничего не терял. Стал жить в другом общежитии — моторного завода.
Начинал мастером, вскоре стал прорабом. Дальше — больше: начальник дорожного управления Заводского района, главный инженер городского управления и, наконец, начальник. А когда создали предприятие «Минскзеленстрой» — предложили возглавить новую организацию.
— И снова нелегко было расставаться с прежним коллективом, — вспоминает он. — В новом было примерно пять тысяч работников, кроме районных коммунальных предприятий, и два полных строительных управления. Своими силами строили жилые дома. И когда я уходил, все стоящие в очереди были обеспечены жильем. Сам проследил, чтобы всем афганцам дали квартиры, как было положено по закону.
Работая как будто не по специальности, он не отрывался от лесного дела. Ведь под его опекой находилось лесопарковое хозяйство площадью примерно в пять тысяч гектаров — в основном зоны отдыха. И если с финансовой стороны организация была связана с городским бюджетом, то с правовой и методологической — с нормативными документами Минлесхоза. В 80-х годах было создано Минское лесопарковое хозяйство площадью в 50 тыс. гектаров, на базе части лесного фонда которого в 2015 году появился Боровлянский спецлесхоз в системе Минлесхоза.
Затем у него были ответственные должности: в течение семи лет — заместителя председателя горисполкома, три года — председателя Партизанского райисполкома. Кстати, ему удалось по производственно-социальным показателям вывести этот район на первое место в столице.
В тот период начала нового тысячелетия сложилось так, что лесной отраслью управлял комитет при Совете Министров. Не только Петр Михайлович понимал, что в стране, где лесистость территории приближалась к 40 процентам, отсутствие профильного министерства отрицательно сказывалось на ведении лесного хозяйства. И министерство восстановили, а ему предложили возглавить его.
— Наверное, сыграло свою роль и наличие у меня двух образований, специального лесного и экономического, к тому времени я закончил и нархоз, — предполагает Петр Михайлович.
Конечно, образование — это основа, но, несомненно, был учтен в первую очередь большой организаторский опыт руководителя с уже немалым стажем плодотворной работы.
Начинал он с решения непростой проблемы реализации древесины. Существующая до этого система тендеров не отвечала потребностям времени, когда среди потребителей древесины появлялось все больше частных переработчиков.
— Занялся изучением многих вопросов. Как поступают в других отраслях? Как обстоит дело в соседних странах?.. Пришел к выводу, что нужно начинать с независимых торгов. Это и привело к тому, что операции с лесными ресурсами стали постоянными на Белорусской универсальной торговой бирже. Противников было немало, но в конце концов и они убедились, что другого рационального пути нет.
Налаживание правильной торговли лесной продукцией не могло заслонить основных задач, всегда стоящих перед лесоводами: охрана, защита, восстановление, уход. Для этого нужны техника и люди. А среди последних — большинство предпенсионного возраста, молодые неохотно соглашались работать, искали места с более высокой зарплатой, где лучшее социальное обеспечение: жилье, учеба.
— Пришлось при любой возможности добиваться получения бюджетных средств под конкретные проекты, вовремя осваивать их. Ну а на развитие нужно было зарабатывать. Одно дело реализовывать лес на корню, и совсем другое — в заготовленном виде, это совсем другие деньги. Изыскивали все возможности, в том числе и кредиты, для приобретения трелевочной техники, лесовозов. Начали закупать харвестеры, форвардеры, спецодежду и всё необходимое для охраны труда. Финансовое положение улучшилось, и это позволило добиться пересмотра отраслевых ставок для всех работников отрасли, от лесника до директора лесхоза. И к нам потянулись люди. И перед моим уходом лесничий зарабатывал до тысячи, в пересчете на условные единицы.
Министр лично контролировал финансовое положение лесхозов. Чтобы положенная сумма отпускалась на социальные нужды, а остальные заработанные деньги шли на развитие и погашение доступных кредитов. И вообще рекомендовал не увлекаться кредитами, тем более на заработную плату. К слову, на эти текущие нужды при нем кредитов и не брали.
— Лесничества — опора нашего лесного хозяйства, это мой лозунг, — уверенно сказал Петр Михайлович, — и там практически всё оптимально, а вот в лесхозах на штатах можно и экономить. Старался, чтобы усадьбы лесничеств соответствовали современному уровню. Иным говорил, чтобы для начала на субботнике новый забор поставили. Другим, чтобы полностью привели в порядок усадьбу, пусть не сразу, постепенно. Не давил, но люди понимали, что от них требуется.
О стиле работы с людьми можно судить по рассказанному эпизоду:
— Проездом в Речицу заглянул в одно из лесничеств другого лесхоза, подошел к нему пешком. А тогда плохо шла реализация дров. Спрашиваю, как мне выписать несколько кубометров. Можно, но нет бухгалтера, пошла корову доить. Через некоторое время звоню ей, представляюсь, спрашиваю про дрова. Плохо, говорит, только один сегодня спрашивал. Так это я и был, говорю. Корову, конечно, доить надо, но в обеденное время, а то можно всех клиентов растерять…
Этим министр и ограничился. А бухгалтер, наверное, после этого уговорила всех знакомых выписать дрова.
В то время всё большие набирала обороты переработка древесины, лесхозы стали поставлять на рынок, помимо круглого леса, больше разнообразных пиломатериалов. Продолжалось переоснащение деревообрабатывающих цехов, обновилось до 90 % станочного оборудования. В лесхозах появлялись первые линии по производству пеллет. Начал расти экспорт.
— Пеллеты и другие виды древесного топлива необходимо производить больше, возможности для этого есть, — считает Петр Михайлович, — но нужно обязательно позаботиться и о производстве соответствующего котельного оборудования для потребителей на селе и в малых городах.
На вопрос о перспективах лесной отрасли он ответил:
— Совершенствовать то, что уже есть сегодня. И твердо знать, что лесная продукция не только деловой лес и древесное топливо. В дополнение к основной деятельности надо увеличивать ассортимент товаров, которые не конкурентны изделиям крупных производителей. Это та мелочь, на которую обращают мало внимания: от деревянных кухонных лопаток до рукояток и черенков к садово-огородному инструменту. Поставить на поток заготовку грибов и ягод, иметь свои хранилища и продавать дары леса, когда поднимаются цены. А лекарственные препараты на базе растительного сырья, которое можно брать и брать из леса. Словом, дел хватит всем.
В конце беседы Петр Михайлович не преминул вспомнить добрым словом тех, с кем вместе продолжали развивать лесное хозяйство.
— Корпусом директоров, лесничих, работниками аппарата был доволен. Они хорошо работали. Большое спасибо им!
