14/04/2022
0Фото: Контролируемый ожог возле национального заповедника дикой природы Блэкуотер в Мэриленде. САРА БЕЙКЕР
На протяжении тысячелетий экосистемы Северной Америки извлекали выгоду из пожаров, в основном устраиваемых коренными народами. В настоящее время, особенно на востоке США, растет движение за возврат к практике контролируемых выжиганий лесов и лугов и восстановление роли огня в формировании биоразнообразия природных ландшафтов.
Над землей поднимаются столбы густого черного дыма, окрашивая пронзительное позднезимнее солнце в потусторонний оранжевый цвет. Едкий запах горящей травы и деревьев доносится ветром, сухие стебли и мертвые стволы трещат и искрятся. Это апокалиптическая сцена, в последние годы стала слишком знакомой многим.
В этот холодный февральский день по направлению к закату равнинный, низменный пейзаж на восточном побережье Мэриленда, насколько хватало глаз, был обугленным до черноты, а несколько языков пламени все еще пробивались сквозь небольшие деревья и столбы забора.
Но это не катастрофа, вызванная изменением климата. Как раз наоборот: это пример того, что экологи называют «хорошим огнем». Джефф Кирван, на чьем участке площадью 178 акров мы стоим, тоже в восторге от пламени охватившем его землю. Убрав прошлогодний детрит, огонь позволит солнечному свету падать на землю, стимулируя более быстрый рост болотных трав в ближайшие недели. Их корни будут улавливать и связывать углерод под землей и, как надеется Кирван, создавать почву, чтобы удерживать болото над бушующей водой; Уровень моря здесь, в районе Чесапикского залива, повышается быстрее, чем почти где-либо на Земле.
Огонь особенно стимулирует рост местной болотной травы, называемой “триквадрат” (американский каміш или корзиночная трава), корни которой любят есть ондатры. Эти животные, занимающие видное место в древних легендах коренных нардов в этой части мира, Ю т видное место в рассказах о сотворении коренных народов в этой части мира, уже давно ценятся здесь за их мясо и мех как коренными, так и некоренными жителями.
«Трудно выразить, насколько сильно изменились наши природные территории после уничтожения огня», — говорит эксперт.
Кирван, почетный профессор лесного хозяйства в Технологическом институте Вирджинии, является одним из коренных жителей региона. Член группы индейцев Nause Waiwash Band, коренных жителей Восточного побережья, со штаб-квартирой в соседнем Кембридже, он часто возвращается зимой на берег, чтобы установить ловушки для ондатр. Он хорошо помнит, как в детстве отец показывал ему горящие болота. «Он говорил: «Это то, чему мы научились у наших индейских предков и продолжаем делать сегодня», — вспоминает Кирван.
Кирван далеко не единственный, кто хочет видеть больше пламени. Растущее движение ученых, агентств по управлению земельными ресурсами, природоохранных организаций и групп коренных народов работает над возвращениям огня на болота, подобные этому, а также в адаптированные к пожарам леса и луга по всей территории Соединенных Штатов. На востоке США, где лесные пожары сжигают гораздо меньше земли, чем на западе, столетнее отсутствие пожаров перевернуло экосистемы. Леса, в которых когда-то преобладали приспособленные к огню деревья, такие как дубы, гикори и сосны, были захвачены видами, которые поддерживают гораздо меньше дикой природы. Перегущенные древостои, растущие в лесах, где даже мелкие возгорания быстро тушат, подавляют биоразнообразие подлеска, повышая риск разрушительных пожаров.
«Очень сложно выразить, насколько сильно изменились наши природные территории после прекращения практики использования управляемых палов», — говорит Дебора Ландау, эколог из организации The Nature Conservancy, которая помогала спланировать выжигание на территории Кирвана.
Процесс возвращения управляемого огня в экосистемы сталкивается с серьезными проблемами. Сегодня относительно мало людей обученных технике проведения управляемых палов. Все, от погоды до правительственных постановлений, общественной враждебности и катастрофических пожаров, направлено на то, чтобы не допустить огня на землю. Давнее представление о пожарах как о чуждых природе и разрушительных явлениях, усиленное драматическими изображениями мегапожаров, вызванных изменением климата на западе США и в других местах, оказывается труднопреодолимым.
Правозащитники говорят, что это мнение ошибочно. По их словам, предписанный пожар является важным методом для решения множества серьезных и растущих проблем: утрата биоразнообразия, риск катастрофических лесных пожаров, изменение климата, угрозы здоровью человека и многое другое. Экологи говорят, что огонь — это творческая сила, которая долгое время производила пищу для диких животных и людей и помогала поддерживать баланс, позволяющий процветать множеству видов. «Огонь, — говорит Ландау, — так же естественен, как дождь».
Когда-то пламя регулярно охватило почти каждый квадратный метр территории, которая сейчас называется Северной Америкой. Некоторые пожары были вызваны ударами молний. Однако, большинство из них, как теперь считают ученые, были устроены людьми. Коренные жители, населявшие этот континент на протяжении тысячелетий, были искусными мастерами огня. Они , использовали его для выращивания пищевых растений, расчистки троп для охоты и путешествий, создания сельскохозяйственных участков, борьбы с вредителями и болезнями и многого другого. От дубовых лесов Калифорнии до волнистых прерий Среднего Запада и обширных сосновых саванн на юге — назовите любую экосистему континента и она, вероятно, была сформирована огнем.
Но по мере того, как коренные жители были вытеснены, а леса и другие ландшафты интегрировались в глобальные рынки, огонь стал рассматриваться как разрушительная сила, способная уничтожить ценные ресурсы, такие как древесина. Тушение пожаров т стало частью усилий по подавлению культуры коренных народов.
«Лесная служба отклонила традиции использования огня коренными народами», — говорит историк пожаров из Аризонского государственного университета Стивен Пайн. «Это решение базировалось на очень сильном предубеждении пришлой европейской элиты в отношении огня».
Подавление и недопущение пожаров по крайней мере, на время, сократили катастрофические лесные пожары, но привели в движение каскад других проблем. В настоящее время они достигают апогея, прежде всего на западе США, где пораженные засухой леса превратились в пороховые бочки.
Восточная половина континента также страдает от нехватки огня, возможно, в более тонкой, но не менее глубокой форме. Исследования показывают, что на большей части востока США пожары исторически возникали не реже одного раза в три десятилетия. Без огня ценные экосистемы теперь находятся под угрозой. Среди них саванна с длинно-хвойными соснами, которая когда-то покрывала обширные территории юго-востока, обеспечивая критически важную среду обитания для ныне находящегося под угрозой исчезновения дятла с красной кокардой, который гнездится только в дуплах взрослых сосен, а также для головокружительного множества видов подлеска. Деревьям и растениям нужен частый огонь, чтобы уничтожить конкурирующие виды и побудить шишки открыться и сбросить семена. С до европейских времен до 1970-х годов экосистема длиннолистной сосны сократилась с 90 миллионов акров до 3,4 миллиона акров.
Пожары в природных экосистемах на востоке континента медленно усиливается по мере того, как все больше управляющих землей — как государственных учреждений, так и частных владельцев — снова начинают использовать огонь. Во Флориде и некоторых других юго-восточных штатах землевладельцы ежегодно сжигают миллионы акров земли. Но большая часть Востока по-прежнему получает гораздо меньше огня, чем исторически.
«Ежегодно необходимо сжигать буквально миллионы акров», — говорит Джесси Уимберли, координатор Ассоциации предписанных ожогов Сандхиллса в Северной Каролине. «Это будет огромный культурный сдвиг».
Смешанные дубово-гикори-каштановые леса, являются основой биоразнообразия на большей части востока США. Они приспособлены к пожарам и в их отсутствии проигрывают конкуренцию менее устойчивым к огню древесным видам, таким как красный клен, бук и эвкалипт. Их плоские листья образуют влажные коврики, которые могут подавить пламя, а их семена кормят гораздо меньше диких животных, чем богатые жиром и белком желуди, орехи гикори и каштаны.
«Тушение пожаров — одна из непризнанных экологических катастроф 20 века, — говорит эколог.
Когда гаснет пламя, страдают не только деревья и животные. Восемьдесят процентов разнообразия леса приходится на его подлесок, и многие виды которого эволюционировали, чтобы расти на открытых солнечных участках, как в лесах, так и на естественных пастбищах и прериях, которые простираются в средней части США. Дикая черника, гекльберри и многие другие местные пищевые растения лучше растут после пожара.
Преобразование, вызванное тушением пожаров, «является очень серьезным экологическим событием», — говорит Марк Абрамс, эколог из Пенсильванского государственного университета, который привлек внимание к проблеме в широко цитируемой статье 2008 года. «Леса претерпевают кардинальные изменения, по сравнению с тем, что происходило тысячи и тысячи лет».
Ландау называет это экологическим кризисом. Он опасается, что редкие восточные виды, такие как столовая горная сосна, шишкам которой нужен огонь, чтобы открыться, и лабазник Кэнби, нежное растение с белыми цветками водно-болотных угодий, могут исчезнуть из мест, которые не горят. Исследования, которые она и другие провели, обнаружили меньше летучих мышей и птиц в лесах, которые не регулярно сжигают, возможно, думает она, потому что деревья растут слишком густо, чтобы летающие существа могли ориентироваться.
И все же дело не только в биоразнообразии. В то время как Восток до сих пор избегал мегапожаров, которые теперь сжигают Запад благодаря обильным дождям, катастрофические лесные пожары все-же случаются, как это показал недавний пожар в северной Флориде. Климатические модели предсказывают более интенсивные засухи, которые могут иссушать почвы и подвергать стрессу такие деревья, как клен, у которого неглубокая корневая система приспособлена к влажной почве. Экологи опасаются, что изменение климата может сделать восточные леса, в которых все больше преобладают густо растущие, не переносящие засуху деревья, гораздо более уязвимыми для будущих лесных пожаров, что потенциально может привести к пожарам калифорнийского типа в таких местах, как Средняя Атлантика. По словам экологов, запланированные сжигания могут снизить этот риск за счет прореживания лесов и восстановления более устойчивых деревьев, таких как дубы и сосны.
Отсутствие огня может нанести вред здоровью населения. Недавние исследования показывают, что контролируемый огонь может значительно снизить популяцию клещей, распространяющих болезни, в том числе тех, которые переносят болезнь Лайма, которая быстро распространилась в эпоху пожаротушения.
Ссылаясь на ботаника Сесила Фроста, изучавшего влияние тушения пожаров на растительные сообщества, эколог Лесной службы Бет Бьюкенен говорит: «Тушение пожаров — одна из непризнанных экологических катастроф 20-го века… Его воздействие огромно».
Может показаться нелогичным то, что огонь, известный тем, что пожирает деревья, может быть полезен для растений. Однако такие деревья, как дуб и сосна, не просто переносят умеренный огонь: он необходим для их процветания. Жесткие, смятые листья дубов и наполненные терпенами иголки сосен легко воспламеняются и распространяют пламя по лесной подстилке. Их толстая кора защищает камбий от огня, а их всходы отлично приживаются на солнечных полянах, где огонь уничтожил или ослабил конкурирующие виды. В то же время у многих приспособленных к огню растений нижнего яруса есть глубокие подземные корни, которые могут прятаться от огня, использовать питательные вещества из золы, оставшейся после пожара и выпускать зеленые побеги, как только пламя угаснет.
Для продвижения таких растений — Ландау и другие сотрудники Управления охраны природы и Департамента лесного хозяйства штата Мэриленд собрались в прошлом месяце примерно в часе езды от болота Кирвана, чтобы поджечь некоторые из своих собственных лесов.
Чтобы восстановить естественный баланс и вырубить деревья, которые могут вызвать мегапожары, Лесная служба усилила предписанную программу сжигания.
Этим холодным ранним весенним утром команда надеялась превратить сосново-дубовый лес площадью 100 акров с густым подлеском в более открытый лес, включающий гикори, чернику и большее количество адаптированных к огню сосен — смеси, которая росла здесь до того, как европейский подход к ведению хозяйства преобразил ландшафт. Наблюдая за динамикой лесных экосистем в близлежащих районах, где выжигание проводилась раньше, Ландау была поражена изменениями: черника и орхидеи, которых не видели годами, плотоядные кувшинки, росянки и многие другие редкие виды. Вновь возникающее разнообразие «показывает, что мы все делаем правильно», — говорит она.
В 9:30 утра, после того как члены команды надели ярко-желтые огнеупорные «банановые костюмы», начальник, ответственный за выжигание раздал задания: одни поджигали траву; другие делали противопожарный барьер; третьи комплектовали пожарные машины, загруженные цистернами с водой, чтобы потушить любое пламя, угрожающее выйти за пределы периметра. Несколько человек начали капать дизельно-бензиновой смесью из факелов на подветренной опушке и пламя постепенно углубилось в лес. Как только начальник группы пожарных подтвердил, что огонь ведет себя так, как предполагалось, двое других запустили беспилотник, нагруженный небольшими пластиковыми шариками, наполненными перманганатом калия, чтобы поджечь внутреннюю часть леса. Команды и данные об изменении погоды передавались по рациям каждому члену команды.
К полудню команда, казалось, нарисовала на земле огонь, сжигая именно то, что было намечено. Нижние стволы взрослых сосен были опалены до черноты, а земля под ними обуглилась и очистилась от большей части спутанных кустов, которые были там в начале дня. Наблюдать за командой было все равно, что наблюдать за работой квалифицированных художников . Организованный ими пожар был ручным и совсем не похожим на тот хаотичный, не управляемый огненный ад, который обычно попадает в заголовки СМИ.
«Когда вы наблюдаете за успешным контролируемым сжиганием, это может быть очень скучно», — говорит Ландау. «Это действительно может уменьшить фактор страха».
Лесная служба США, созданная в основном для тушения пожаров, начала признавать, что эта политика во многих случаях была смертельной и дорогостоящей ошибкой. В последние годы агентству приходилось выделять большую часть своего бюджета на тушение пожаров. Чтобы восстановить естественный баланс и вырубить деревья, которые могут разжечь мегапожары, служба увеличила предписанную программу сжигания. В пресс-релизах еженедельно публикуются сообщения о пожарах в Аппалачах.
Это хороший шаг, но нужно сделать еще больше, говорит эколог Грег Новаки. Он обнаружил в своем исследовании, что ни один национальный лесной массив на Востоке не сжигается достаточно часто, чтобы воспроизвести до европейский интервал пожаров. Многие получают менее 10 процентов от своей исторической нормы огня.
«Лесная служба сжигает не так много, как следовало бы, ставя цель – восстановить естественные экосистемы с доминированием дуба и сосны», — говорит Новацки.
Многие факторы препятствуют получению большего количества пламени на земле. На большей части территории США пожары регулируются сложной бюрократией, чьей главной обязанностью является предотвращение гибели людей и имущества, а не управление экосистемами. Пожары на общественных землях, как правило, должны контролироваться квалифицированными руководителями по сжиганию, которым требуется десятилетнее обучение и сертификация. Кроме того, управляемый пожар может быть дорогостоящим: большой, сложный отжиг может обойтись в тысячи долларов или больше. (Ландау отмечает, что другие инструменты управления экосистемами, такие как гербициды и механическое прореживание, могут стоить столько же и наносить ущерб окружающей среде.)
Пандемия Covid-19 задушила огонь. Пандемические ограничения вступили в силу как раз в тот момент, когда в 2020 году начался сезон восточных пожаров.
Погода — еще одна проблема. Сильный ветер, жаркий или сухой воздух, чрезмерная влажность почвы и снег могут сорвать запланированный поджог. Несколько раз во время репортажа об этой истории я был готов пойти на сжигание, но в последнюю минуту узнал, что их отменили из-за неожиданной перемены погоды.
В октябре исследователи, анализирующие спутниковые данные для юго-востока США, сообщили, что с марта по декабрь 2020 года количество пожаров сократилось более чем на 20 процентов по сравнению с тем же периодом в предыдущие годы. Учитывая, что большинство агентств по управлению земельными ресурсами уже перегружены, восполнение дефицита пожаров, вызванного Covid, вероятно, займет годы, говорит исследователь НАСА Бен Поултер.
Еще одним препятствием является недостаток знаний. Во многих местах, где пожаробезопасность долгое время была нормой, сегодня лишь немногие люди достаточно обучены и квалифицированы для того, чтобы проводить контролируемые выжигания. Например, когда Кирван купил свою собственность в 2001 году, он не знал, как ее сжечь. В последние годы он лоббировал Службу рыболовства и дикой природы США, которая управляет близлежащим Национальным заповедником дикой природы Блэкуотер, и штат Мэриленд, чтобы они сожгли его болото, как они это делали в прошлом, но «казалось, им так и не удалось сделать это в полном объеме», — говорит он.
В 2014 году Кирван прошел трехдневный курс обучения, чтобы стать сертифицированным менеджером по контролируемому выжиганию, что теоретически позволило ему использовать огонь на собственной земле. Однако он понял, что ему все равно потребуется профессиональная помощь, чтобы сделать это безопасно. «Я бы не решился когда-нибудь сжечь свое болото в одиночку», — говорит он. «Огонь может легко перекинуться на дома людей».
Прорыв произошел, когда в 2020 году Гейб Кахалан, менеджер по пожарной безопасности организации по охране природы, связался с Кирваном, чтобы узнать больше об истории пожаров в регионе. Это положило начало планированию пожара в конце февраля, охватившего около 1700 акров как государственной земли, так и территории, находящейся в собственности Кирвана.
Управляемый пожар оказался сложным делом, занявшим весь день. Сначала члены пожарной бригады проехали на похожих на танки Marsh Masters через грязную почву, чтобы утрамбовать и намочить траву, создав тем самым противопожарную полосу и затем поджечь сухую болотную траву. Даже с учетом этих предосторожностей все пошло не так, как планировалось. Пламя вырвалось из болота в соседний перелесок из мертвых сосен, который экипаж сжигать не планировал. Это вынудило Службу охраны рыбных ресурсов и дикой природы задействовать пожарную машину, чтобы пополнить резервуары воды для экипажа.
Кирван говорит, что если огонь поможет болоту расти быстрее и здоровее, то это стоило хлопот и затрат.
«Это болото приносит много пользы многим людям», — говорит Кирван. «Когда вы думаете обо всех экосистемных услугах, которые предоставляет болото, – это выгодная сделка».
