Правительство должно осмелиться встать на защиту интересов Швеции

Всё  меняется, но волк по прежнему является строго охраняемым видом, а  правительство остается на удивление пассивным. Фото: Мартин Келлберг / Swedish Hunting, Лилиан Твейт / Mostphotos

Охота на волков в этом году в очередной раз ознаменовалась апелляциями, изменением решений и сомнительными суждениями. Шведская ассоциация охотников теперь требует, чтобы правительство действовало так, чтобы политика хищников, определенная риксдагом, была реализована. Её позицию выразил Питер Эрикссон, – председатель Шведской ассоциации охотников. Ниже пересказ его статьи, опубликованной в прошедший четверг на сайте Шведской ассоциации охотников. М.П.

В 1992 году в Швеции насчитывалось 17 волков. В те годы немногие страны  Западной Европы вообще иогли похвастаться наличием волка на своей территории. Строгая защита вида, которого почте не существовало, была обоснована и соответствовала реалиям того времени.  Но сегодня ситуация иная.

Сегодня популяция волков в Швеции  насчитывает около 400 животных. Она быстро растет, как в Скандинавии, так и во всей Европе. МСОП, крупнейшая в мире экологическая организация, сегодня считает волка жизнеспособным видом. Но ЕС по-прежнему требует, чтобы хищнику была предоставлена ​​такая же строгая защита, как и 30 лет назад.

Тридцать лет назад лото Бинго было запрещено транслировать на национальном уровне. Холодная война ещё не закончилась. Процентная ставка была на пути к 500 процентам. И оставалось два года до того, как Карл Бильдт отправил первое электронное письмо между двумя главами правительств. Кажется, все поменялось за прошедшие годы, но строгая  защита волка осталась неизменной, а правительство  на удивление пассивным в решении данного вопроса.

Во многих областях политики существуют серьезные различия между Швецией и ЕС. Наши традиции, правила и особенности часто оказываются под ударом, когда европейские политические и Европейская комиссия пытаются создать более единую Европу. Шведская модель, наш взгляд на законы, правила, рынок труда, общественную жизнь и природу — вот некоторые из вещей, которые сформировали то, что мы сегодня считаем основой шведской идентичности.

В то же время ЕС стремится расширить свою власть и сферы компетенции. Хорошо это или плохо, но новые правила и законы ЕС бросают вызов нашему населению. Принцип, обеспечивающий уникальность наций, — принцип субсидиарности — существенно дополняется чиновниками Еврокомиссии. Решения, которые могли бы быть приняты в Швеции, все чаще принимаются в Брюсселе.

Например, шведская администрация хищников должна быть региональной и основываться на условиях, существующих там, где находятся хищники. Так решил риксдаг. Но применение правил ЕС не учитывает региональных условий и особенностей.

Главным защитником шведских интересов должно быть правительство. Именно оно должно отстаивать интересы граждан своей страны, решать их проблемы, сохранять наши культуру и традиции, а также наше самоопределение. Однако, с момента вступления в ЕС в 1995 году правительство слишком редко хотело или осмеливалось бороться за то, что, как мы в стране считаем, должно решаться в Швеции.

За три года до того, как Швеция стала частью ЕС, была принята Директива о видах и средах обитания. Цель состояла в том, чтобы защитить находящихся под угрозой исчезновения животных и биотопы. В 1992 году, например, в Швеции было 17 волков. В немногих странах Западной Европы тогда вообще были волки. Сегодня ситуация выглядит иначе. Ведь природа находится в постоянном изменении. К сожалению, Директива о видах и средах обитания крайне статична. За почти 30 лет она существенно не изменилась.

Популяция волков в Швеции сегодня насчитывает около 400 особей. Их численность увеличивается по всей Европе. Те же проблемы, с которыми мы столкнулись в Швеции, становятся все более очевидными и на континенте.

Волку больше ничего не угрожает. МСОП, крупнейшая в мире экологическая организация, сегодня считает его жизнеспособным. Это сообщение не получило должного внимания. Между тем, сообщение МСОП становится еще более важным, потому что статичная Директива ЕС о видах и средах обитания по-прежнему требует, чтобы волк, а также медведь, рысь и росомаха находились под строгой защитой. Другими словами, Европейская комиссия возлагает на страны ЕС необоснованные расходы и работает над защитой видов, которые сейчас описываются как жизнеспособные. Эти ресурсы были бы более полезны для биоразнообразия, если бы они достались видам, которым действительно угрожает опасность.

С тех пор, как министр окружающей среды Андреас Карлгрен (К) в 2010 году захотел начать охоту на волков, ЕС проявляет активность и ставит под сомнение позицию Швеции. Поскольку Комиссия ЕС сочла, что охота на волков нарушает правила ЕС, в 2011 году против Швеции была начата процедура нарушения. Однако начатая процедура не дошла до Европейского суда: ей была отведена иная роль. Угрожая передать дело в Европейский суд, официальные лица ЕС сумели повлиять на шведские власти, заставив их проявлять чрезмерную осторожность при управлении популяцией хищника.

Помимо прочего, власти ввели разные и необоснованные запасы прочности. Сначала при расчете наименьшей численности, обеспечивающей устойчивость популяции, затем при определении её эталонного значения и, наконец, при определении размера популяции.  Каждый запас прочности означал, что фактическая популяция будет больше, установленных значений. Мотив подобного поведения не может быть истолкован иначе, как страх перед Комиссией, страх совершить ошибку и подчинение давлению ЕС.

Решение об охоте на волка в этом году также отличается чрезмерной осторожностью. Хотя популяция выдержала большое сокращение, охотиться было разрешено только на 33 волка. Подобный отстрел не прекращает рост популяции, в лучшем случае лишь несколько замедляет его.

Меры запугивания со стороны ЕС также привели к тому, что власти перенесли решения об охоте на волков в законодательство ЕС, а не только в законодательство Швеции. Директивы ЕС должны быть включены в законодательство государств-членов, что также произошло в Швеции. Несмотря на это, Директива ЕС о видах и средах обитания всегда используется при принятии решений об охоте на волков.

Прошло восемь лет с тех пор, как Риксдаг принял решение. Но власти пока не решились его реализовать на практике. Статическая директива и ревностные чиновники ЕС, которые от имени Комиссии преследуют свои собственные цели, вызывают неуверенность и осторожность среди административных советов графств и Шведского агентства по охране окружающей среды. 

Когда демократически принятое парламентское решение не выполняется, проблема приобретает глубину и серьезность, бросающую вызов демократической системе. Правительство несет ответственность. Таким образом, отсутствие политического лидерства в этом вопросе способствовало большой поляризации, которая все еще существует вокруг волка.

Ситуация с волками в Швеции не улучшилась с 2013 года, когда была принята новая политика в отношении хищников. Несмотря на то, что согласно опросу, проведенному Шведской ассоциацией охотников, большинство в риксдаге хочет сократить численность популяции, фактически она меняется в противоположном направлении, то есть увеличивается.

Правительство должно приступить к активным действием. В частности:

• решительно отстаивать политику страны и позицию Швеции в диалоге с Комиссией ЕС;
• создавать союзы с другими странами ЕС, которые очень похожи на Швецию, чтобы оказывать давление на Комиссию;
• работать над пересмотром приложений к Директиве о видах и средах обитания. Государствам-членам, имеющим жизнеспособные популяции хищников, должно быть разрешено управлять ими. Другими словами, крупных хищников необходимо перевести из строго охраняемых в управляемые, а не оставлять под строгой охраной до бесконечности;
• обеспечить реализацию политики управления хищниками, принятую Парламентом Швеции, лучше используя при этом те исключения из строгой защиты, которые допускает Директива об охране видов и местообитаний;
• требовать от властей, практического управления популяцией волков, на основе реализации принятой политики Швеции в отношении хищников.
• отстаивать интересы шведского народа, даже если это означает, что наше пространство для маневра будет рассмотрено в Европейском суде.

Наша культура, наши законы и наши демократические решения стоят того, чтобы за них бороться.