01/02/2020
0Ниже две статьи, защищающие диаметрально противоположные взгляды на охоту. Ещё пару добавил сам. М.П.
Спортивная охота через призму социологии
В.Е. Борейко, Киевский эколого-культурный центр, г. Киев
31.01.2020 Феномены спортсмена-охотника и спортивной охоты практически не интересуют социологическую науку. Противники охоты, к сожалению, не обращались к ее услугам, чтобы более пристально изучить душу человека, получающего развлечение от убийства диких животных. Поэтому давайте обратимся к данным самих охотников, которые занимались исследованиями спортивной рыбалки и охоты в России, прежде всего к работам кировского охотоведа Г.Г.Рогачева, защитившего по этой теме в 2000г. докторскую диссертацию и исследовавшего в Волго-Вятском, Уральском и Западно-Сибирском регионах 12 млн. охотников и рыболовов (1). Думается, в предвзятом отношении к спортивным охотникам его и его коллег обвинить нельзя.
По данным Г.Г.Рогачева на 2000 год в России имелось 2 млн. зарегистрированных охотников (спортивных и промысловиков), что составляет 1,2% от всего населения страны. Вместе с незарегистрированными их количество достигает 6,7 млн. человек, или 4,5% от всего населения России (1). Для сравнения, в Украине официально зарегистрированных охотников — 362 тыс., или 0,6% от всего населения Украины.
Уровень образования российских охотников несколько выше, чем у всего мужского населения в этом возрасте. По мнению автора это можно объяснить тем, что охотой «может заниматься только элита общества» (1). Кстати, недаром «до начала 90-х годов среди охотников членов партии было в три раза больше, а членов комсомола в пять раз больше, чем среди мужского населения территории» (1).
Социологические исследования Г.Г.Рогачева показали, что более половины — 51,92% обследованных охотников приобщались к охоте в возрасте до 14 лет (во Франции 37,3% охотников — это дети охотников) (1). Приводят многих людей на охоту обычно отец, родственники, друзья.
Важной частью привлечения к охоте является чтение охотничьей литературы — примерно двое из каждых трех обследованных охотников регулярно читают охотничьи журналы (1). Одним из важнейших мотивов для увлечения спортивной охотой является то, что для многих охотников, особенно молодых, спортивная охота является отдыхом и средством утверждения возмужалости, показателем физической и социальной зрелости (1). Заработок для спортивных охотников, в отличие от промысловиков, имеет меньшее значение. Капканами, как средствами жестокого обращения с животными, пользуются 8% опрошенных.
Самыми сенсационными являются следующие данные исследования: по его мнению «… рыболовов-любителей, по сравнению с охотниками, значительно больше волнуют вопросы охраны природы… Для них эта тема более актуальна, чем для охотников» (1). И далее: «Охотников больше всего (51,7%) волнует доступ к ресурсам… Только незначительное количество членов общества предлагает ужесточить правила охоты и рыболовства, запретить промысловое освоение госохотфонда и запасов рыбы» (1). Думается, что эти социологические данные, приведенные самим ученым-охотоведом (не зоозащитником!) еще раз подтверждают, что часто тиражируемая в охотничьей литературе тирада, что мол охотники являются лучшими друзьями природы — на самом деле не более чем блеф.
В исследовании Г.Г. Рогачева приводятся также интересные данные о состоянии спортивной охоты в других странах. Например, в США с 1980 по 1990 гг. численность охотников уменьшалась на 4–5%, во Франции — на 2–3% в год.
В заключении хотелось бы процитировать еще одну любопытную фразу из докторской диссертации Г.Г.Рогачева: «охотничьих угодий у нас больше, чем в любом другом государстве. Поголовье многих охотничьих животных недоосваивается и большая часть «урожая» гибнет безо всякой пользы» (1).
Вот он, чисто антропоцентрический подход! Утка должна быть обязательно убита и зажарена, а заяц обязан отдать свою шкуру охотничьей жене на воротник. Иначе они бесполезны.
Каково же отношение населения к спортивной охоте? По России таких данных нет. В Украине, по данным социологических исследований, проведенных Киевским эколого-культурным центром в 2000 г. (опрошено 1220 человек в разных регионах страны), 50% опрошенных высказались против спортивной охоты, 29,5% — за, 20,5% — затруднились ответить (2).
ВЫВОДЫ
1. Как свидетельствуют проведенные социологические исследования, огромное значение в пропаганде охоты имеет охотничья литература и, в частности, охотничьи СМИ. В качестве одной из мер борьбы со спортивной охотой должно быть ограничение издания охотничьих газет и журналов.
2. Как показывают исследования, абсолютное количество охотников не волнуют вопросы охраны природы.
3. Одним из серьезных мотивов участие молодых людей в спортивной охоте является престиж этого занятия, как «свидетельство возмужалости, показатель физической и социальной зрелости». В связи с этим в целях борьбы со спортивной охотой так важно добиваться негативного отношения к спортивной охоте в массовом сознании, как действия, несовместимого с поступками настоящего мужчины.
4. В России процент охотников в 2 и более раз больше, чем в Украине. Поэтому охотничьи мифы более распространены. Ими поражено значительное количество не только рядовых граждан, но и экологов, что затрудняет борьбу со спортивной охотой.
ЛИТЕРАТУРА
- Рогачев Г.Г., 2000. Социально-экологические проблемы охоты и рыболовства / Автореферат. — М. — 45 с.
- Борейко В.Е., 2005. Прорыв в экологическую этику, 4-е издание. — К.: КЭКЦ. — 208 с.
http://ecoethics.ru/sportivnaya-ohota-cherez-prizmu-sotsiologii/
Психологія антимисливців
Психологія антимисливців. Я хороший, а ти – поганий.Коли я зацікавилася темою веганства, сироїдіння, фруктоїдіння, праноїдіння тощо, я навіть не підозрювала, які суперечки може викликати ця тема. Тоді я зрозуміла, що це ще один аспект нашого життя, так само, як футбол, релігія або політика, які не слід обговорювати на світських заходах, тому що люди дуже болісно ставляться до цієї теми. Зрештою, мені стало цікаво, і я вирішила глибше вивчити це питання.
Я не лікар-дієтолог і не буду вдаватися в подробиці про шкоду або користь м’яса, наразі не це моя мета. Я,як професійний психолог довго спостерігала за певними людьми й розповім вам деякі причинно-наслідкові зв’язки, які я відстежила. Зазначу лише, що питання харчування залежить від деяких факторів. Це, насамперед, мої особисті особливості організму, далі – кліматичні умови й фізична активність.
А зараз ми поговоримо про людей, про дуже цікавий прошарок людей, які зайво зафіксовані на темі харчування. У підсумку це стало не просто їхнім харчуванням, це стало певною філософією, релігією і сенсом життя. Мені стало цікаво, що стоїть за всією цією сильною фіксацією, і я почала вивчати це питання, провела таку собі експертизу. Хочу зазначити, що я не маю на увазі ту частину людей, які виключають зі свого харчування певні продукти (я, до речі, до них також належу). Наприклад, це алергики, які через непереносимість того або іншого продукту виключають його зі свого раціону. Є ще люди, які помітили, що коли вони не їдять якогось продукту, їм стає легко й добре. Далі, є люди похилого віку, які не їдять м’яса, тому що їм важко від нього, і вони їдять тільки крупи. Що важливо, цей прошарок людей не хизується цим аспектом свого життя, іноді навіть близькі й друзі можуть не знати про ці їхні особливості.
А тепер подивімося на той прошарок, який зайво зафіксований на темі харчування. Що за цим стоїть? Я б розділила цих людей на дві основні групи. Перша, більша, група, назвемо її так – «увесь сир в один вареник». В один, тому що веганство або сироїдіння не йдуть у них однією лише «смугою», туди приєднується дуже багато інших «смужок». Карти Таро, Ксенія блаженна, буддизм, Харі Кришна, ведична культура, окультизм, астрологія, нумерологія тощо. У людини все це між собою якось так красиво переплітається, усе виходить органічно, у них, як правило, язик дуже добре підвішений і вони все це красиво можуть розставити, красиво пояснити. Причому в ці їхні розмірковування часто входить така парадоксальність – людина викурює пачку сигарет на день, заливає в себе величезну дозу нікотину, але от якісь продукти вона їсти відмовляється, тому що вона вся така очищена, чиста. Також я зустрічала наркоманів, які вживали героїн, але м’яса – у жодному разі! Це дуже шкідливо. Або ж жінка дотримується сироїдіння, але водночас хворіє на алкоголізм.
Ось такі парадоксальні речі поєднуються в цих головах. Зараз я вам розповім, із чим насправді це пов’язано. Подивімося на причину, яка стоїть за такою поведінкою. Перше – я особливий, а ти – звичайний. Друге – я хорший, а ти – поганий. І що більше я піднімаюся від вегетаріанства до веганства, то я кращий; від веганства до сироїдіння – я ще кращий; а якщо я – фруктоїд, а ти – сироїд, то я ще кращий! А якщо я харчуюся тільки енергією Космосу, то я взагалі найкращий!
Є й інші причини. Це втеча від самітності, адже коли я приходжу у спільноту, я вже не один, там навколо побратими й нас усіх поєднує спільна мета. Також є гуру (це друга, нечисленна частина групи, про них нижче), який дає нам якісь настанови. Отже, я перейнявся чимось великим, я прийшов до цього й тепер я не один, ми тепер разом!
Далі, втеча від нудного життя. Коли людина живе в якійсь «дірі», вона дивиться у своє вікно, а там нудна, сумна картина. У її будинку зовсім немає звукоізоляції і вона чує, як у квартирі зверху засвистів чайник, як сусід із розладом шлунка засів у себе в туалеті… Це таке сіре болото, це жахливо! А там, там… Зверніть увагу, у всієї цієї теми є дуже яскравий асоціативний ряд. Коли говорять про веганство, про сироїдіння, то відразу ж уявляєш певні яскраві кольори, океан, пальми, сонце, якесь безтурботне життя, райське місце, де всі навколо радісні й ніхто нікому нічого не винен. І люди хочуть утекти в цей світ.
Але це тільки візуальні ефекти. Далі йдуть запахи. Памʼятаєте ці спеціальні ароматичні палички, які пахнуть далекими прекрасними краями. Потім звуки… незвичайна східна музика, яка так не схожа на осоружне звичне ричання Круга або Шуфутинського. Усе це зовсім інша прекрасна планета, куди хочеться втекти від свого сірого повсякденного життя. Це спосіб утекти в іншу реальність, до того ж спосіб не якийсь там надзвичайно дорогий і недоступний.
І ще, зовнішність. Зовнішність у цих людей дуже цікава. От згадайте своїх знайомих веганів, адже вони чимсь відрізняються від звичайних людей. Це люди або якісь напівпрозорі – от дивишся на неї, а вона вся така, ніби доторкнешся до неї пальчиком і провалишся в неї… Або ж це такі загострені, хворобливі риси обличчя, я б навіть сказала, схожого на обличчя трупа, дуже хворобливе, просто смертю від нього тхне. Потім погляд. Це такий синдром курячого погляду, трохи одержимий, людина дивиться ніби вдалечінь, у вічність. І мова в неї така, вона говорить заученими фразами, речитативом… Потім дивна усмішка, за якою стоїть агресія – людина ніби посміхається, але за цією усмішкою стоїть ціла лавина гніву. Це все про їхню зовнішність. От згадайте, коли вони йдуть юрбою і співають «Харі Кришна», памʼятаєте їхні очі… щось дивне в їхніх в очах, от і у веганів є щось схоже.
До речі, у мене друг намагався стати веганом, водночас він займався спортом. У цей період він був якимось болісно загостреним… дуже непривабливим. А от коли він змушений був повернутися до звичного м’яса, усе стало на свої місця – він набрав потрібну йому вагу, його зовнішність дуже змінилася на краще й він узагалі розцвів.
Наступна причина, через яку люди звертаються до веганства, – це контроль над своїм життям. Що це таке. Наприклад, людина з якихось причин не може контролювати якусь дуже важливу для неї сферу життя. Наприклад, у жінки безпліддя, вона не може контролювати цю свою жіночу функцію. Але… своє харчування вона контролювати може. І вона перемикає свою увагу з проблеми на іншу подію, за допомогою якої вона намагається контролювати свою проблему. Або людина не реалізувалася в кар’єрі, або ж жінка не може вплинути на те, що її зраджує чоловік. Стаються події, які людина не владна змінити, і вона звертає увагу на сферу, яку може контролювати. Така от компенсація виходить.
Ще один дуже сильний фактор цих людей – спокута почуття провини. Особливо це стосується активних «зелених», тих, які бігають із баночками фарби, фарбують чужі шуби і їм подібних. Психологія цих людей базується на почутті дуже сильної провини. Я начебто такий брудний, я щось таке накоїв, що я просто не знаю, як мені від цього відмитися, як мені спокутувати цю провину. Ось ці люди й знаходять вихід – я буду допомагати бідним тваринкам і в такий спосіб відмию себе від моєї провини.
Наступний прошарок цыэъ спільноти – це «гуру». Їх, звичайно, менше, але й про них варто кілька слів сказати. Їх також можна умовно розділити на дві частини. Перші – це шиза-гуру, другі – це гуру-шахраї. Шиза-гуру – це людина, яка уже наближається до такого психотичного рівня, вона занурена у надцінну ідею й позбавлена усякої критики, насамперед критики до самої себе. Вона не чує нічиїх слів, повністю занурена у свою ідею й настільки впевнено її несе, що залежні люди біжать до неї, як до батька, мовляв, тато все знає. За допомогою цієї своєї впевненості вона дає цим людям спокій. У шиза-гуру, як правило дуже харизматична зовнішність, загострені риси обличчя, вони дуже красиво вміють говорити, погляд у них ще більш сектантський, ще більш зазомбований. Причому вони можуть відповісти на будь-яке запитання, у кут їх загнати практично неможливо.
Гуру-шахрай – це людина, яка свого часу активно вірила, була такою самою, як і вся ця категорія «сир в один вареник», і, що дуже важливо, у неї це все дуже добре вийшло, його індустрія дуже добре розвивалася, але в якийсь момент вона зрозуміла, що ідея утопічна й, наприклад, нічого не їсти неможливо. Це дуже добре прослідковується на так званих праноїдах, які взагалі відмовляються від їжі. Отже, він прекрасно йшов зі своєю ідеєю, заробив багато грошей і тепер, коли він усе зрозумів, він не збирається відмовлятися від цієї ідеї. Таких людей дуже часто привселюдно викривають, коли викладають у мережу відео, де цей гуру прекрасно наминає стейк із кров’ю. Мобільні телефони й доступ в інтернет зараз є в усіх.
Гуру-шахрай проводить усілякі семінари, де сидить по тисячі людей. Вони часто бувають спортсменами, качками, які розповідають, що можна бути веганом і водночас не втрачати своєї прекрасної фізичної форми, мовляв, я свої м’язи накачав винятково на яблуках і бананах, і у вас усе це вийде. Було таке цікаве викриття, коли всім цим гуру пропонували пройти експеримент, коли ставили відеокамеру, охорону й людині, особливо праноїду, у якого вже вимерла купа його послідовників, проте він увесь такий гарний ходить і харчується тільки енергією космосу, уже на другий день ставало дуже зле. У нього було сильне зневоднювання, змінювався пульс, дихання і за кілька днів експеримент припинявся, тому що гуру вмирав. Треба зазначити, що він до останнього не здавався і кричав, що його отруїли через повітря, щоб дискредитувати.Ось такі мої багаторічні спостереження за цими людьми. Якщо когось образила, перепрошую, психологія – річ особлива…
Вероніка СтепановаДжерело: hunt-fish.com.ua
ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ МИРЫ. СТАТЬЯ В “РУССКОМ ОХОТНИЧЬЕМ ЖУРНАЛЕ”, №4, 2018.
Мы, охотники, всё чаще и чаще понимаем, что сегодня чаще и чаще становимся мишенями. Мишенями истерии, мишенями законодательных запретов, мишенями злословия и угроз.Е
сли судить по подборке реплик и комментариев к антиохотничьим воззваниям и статьям на соответствующих сайтах, можно подумать, что в мире существует совершенно определённая страта людей, желающих нам злой смерти. Да, в общем-то, и не только нам.
«Охоту запретить и всех, кто охотится, пожизненно заставить платить штраф-компенсацию за то, что они сделали несчастным зверюшкам за свою жизнь».
«Охотников бы живых вешал, снимал с них кожу, потрошил, чтобы они кричали, а звери ели их, пока они живые ещё, пусть почувствуют».
«Я бы убила всех людей вместе со всеми детьми, сожгла бы их заживо в огне лишь бы Мать-Природа нас простила и возродилась без Человечества».
Это только три высказывания из таких комментариев, и, уверяю вас, далеко не самые радикальные.
Воинствующая мизантропия, иначе человеконенавистничество, – неотъемлемая часть антиохотничьей деятельности. То есть основным лейтмотивом значительной части антиохотников является утверждение «убить всех охотников», напрямую смыкающееся с идеей «убить всех людей». Как остроумно замечал на это Ортега-и-Гассет, здесь неплохо бы начать с себя. Однако мы не антиохотники и стараемся стоять на позициях гуманизма, который предполагает, что человеческая личность является высшей ценностью. А те, кто пытается свои декларации воплотить в жизнь, сегодня заканчивают в Нюрнберге или ему подобных местах. Не говоря уж о том, что, в общем-то, реальный защитник тем и отличается от агрессора, что защитник готов отдать за что-то свою жизнь, а агрессор – забрать другие.
Хорошо стараются на антиохотничьей ниве наши сограждане.
Авторы подобных идей собирают подписи под обращениями о запрете охоты в Российской Федерации вообще и на бурых медведей в частности. И не надо улыбаться: если и та, и другая наберут нужное количество подписей, их будут рассматривать и в соответствующих комитетах Государственной Думы; и в профильном министерстве – и мы не знаем, в чью пользу будет принято решение после такого рассмотрения.
В Акшинском районе Забайкальского края в результате проверки соблюдения законодательства об охране объектов животного мира прокуратурой «выявлен факт размещения в информационно-телекоммуникационной сети „Интернет“ для свободного доступа неограниченного круга лиц информации, являющейся противоправной и запрещённой к распространению на территории Российской Федерации», в результате чего по решению районного суда от 09.08.2017 по делу № 2-160/2017 была заблокирована одна из общедоступных электронных биологических библиотек «Зоометод» (www.zoomet.ru). «Противоправной и запрещённой к распространению на территории РФ» была сочтена информация о традиционных методах охоты, описанная в книгах классиков русской литературы.
Сотрудники научно-исследовательских учреждений стараются записать в списки особо охраняемых видов максимальное количество форм, объясняя это тем, что такое внесение убережёт эти формы от охотничьего пресса (а на деле – просто отчитываясь по темам грантов на экологические темы).
И всё чаще и чаще охотники, особенно старшего поколения, спрашивают меня (да и не только меня – и друг друга): а как это произошло? Всю нашу жизнь принадлежность к охотникам означала принадлежность к законопослушной, уважаемой части населения, ведущей упорядоченный образ жизни. Как говорил Тургенев, «охотник – и, стало быть, хороший человек». С каких пор мы для значительной части общества стали чуть ли не каннибалами, живыми поедающими детей?
Сразу скажу вам, дорогие охотники. Наш статус нисколько не изменился в глазах именно что «значительной части общества». Потому что эта значительная часть в поте лица своего зарабатывает себе на кусок хлеба, и мы ему совершенно параллельны.
Да, существует общественно активная часть граждан, озабоченных природоохранными проблемами – но и со значительным количеством этих людей у охотников налажен положительный контакт.
Да, существует радикально настроенная группировка зоозащитников и примкнувших к ним научных сотрудников, решающих в дискурсе зоозащитной риторики свои производственные проблемы – их немного, но именно их голос слышен громче всего.
Где корни?
И охоту, и реальную охрану природы губит одно и то же – инфантильное урбанистическое мировоззрение и тенденция делегирования ответственности кому угодно за пределами узкого круга личного благополучия.
Почему такое мировоззрение сегодня (точнее, пару десятков лет назад) возникло и начало процветать?
Ответы будут простыми.
Построен более безопасный и более замкнутый мир.
Делегирование ответственности, уход от всеобщей воинской повинности, войны ведутся где-то там далеко и по телевизору / на экране компьютера.
Нежелание знать, что происходит за пределами круга должностных и семейных обязанностей горожанина.
Восприятие мира за пределами этого круга сугубо в контексте телевидения и интернета.
Люди, воспитанные под влиянием этих факторов, просто не понимают природы и процессов, которые в ней происходят. Мы привыкли обвинять в этом отечественную систему образования, но на практике так обстоит дело по всему миру. Возможно, это отказ от идеи подчинения образования идеям высшей целесообразности для общества в пользу удовлетворения личных интересов индивидуума.
В государстве не воспитывают охотников просто потому, что в нём не воспитывают образованных и ответственных граждан.
Ресурс ли окружающий нас мир?
Ответ вроде как очевиден. Ресурс.
А вот и нет.
Вышеупомянутые люди как ресурс его не воспринимают. Они пытаются рассматривать его с точки зрения партнёрства, что, в общем-то, хоть и приятно, но не соответствует реалиям существования Homo sapiens как вида. Это тоже напрямую следствие развития урбанистического мировоззрения, где, с одной стороны, человек воспринимает окружающий мир лишь по другую сторону экрана телевизора, мобильного телефона или компьютера, с другой, инфантилизм развит в нём мощнейшей индустрией мультфильмов.
В определении «ресурс» зоозащитникам представляется что-то очень плохое, постыдное, связанное с нечистотой. «Мы едим мясо, потом пропускаем через себя, извергаем, и мой помёт из мяса пахнет гораздо ужаснее, чем помёт из риса, хлеба и овощей. Рассматривать животных как ресурс для еды – ужасно! Сама природа протестует против этого с помощью запаха», – делает в своей дискуссии строго логический вывод один из зоозащитников. Ну, конечно, это личное дело, изучать ли ему собственное пищеварение, нюхая свои экскременты, или обратиться к врачу, но, замечу я, ресурс – это далеко не только то, что мы едим. Ресурс – это биосфера, в которой мы обитаем, ресурс может быть эстетический, биоценотический, туристический и т. д.
Любой объект Всемирного наследия ЮНЕСКО – это тоже ресурс.
А вот заниматься антропоморфизацией ресурса и призывать ресурс к партнёрству – в общем-то, конечно, перебор. Иногда и при некоторых углах зрения выглядящий мило, но, в любом случае, базирующийся на лицемерии. Потому что ровно в тот момент, когда партнёр начинает требоваться как ресурс, он и начинает рассматриваться как ресурс.
В любом случае, это те же издержки урбанистического мировоззрения, но наша проблема в том, что его носителей сегодня – большинство. И именно это большинство активно влияет на законодательную политику демократических государств через прямые выборы, обращения к общественности и в органы власти, подписанные большими массами людей.
А зоорадикалы способны влиять именно на носителей того самого урбанистического мировоззрения.
Здесь надо понимать, что в сложном слове «зоорадикал» понятие «радикал» первично, а приставка «зоо» остаётся приставкой. В данном случае зоорадикализм – это возможность быть некоей узаконенной фрондой, поэтому он с удовольствием подхватывается политическими деятелями, артистами и деятелями культуры как возможность покричать, погримасничать и вытащить из кармана фигу. То, что мишенями в конечном счёте оказываемся мы, охотники, в значительной степени вторично. Главное – вытащенная из кармана фига.
Ну и агрессия, направленная на охотничье сообщество, этим людям кажется совершенно безопасным действием. Прежде всего, потому что они знают, что большинство охотников внутри – вежливые люди.
Тут, конечно, можно было бы подумать, что идеальным государственным устройством для охотников являлось бы авторитарное государство, управляемое охотником (охотниками). Ну да, а для вегетарианцев – веганами, а для судомоделистов – судомоделистами. Но мы будем последовательными гражданами демократического государства и станем решать наши проблемы в рамках современной конституционной парадигмы.
Что делать-то?
В жизни мало столь непродуктивных позиций, как позиция человека, пытающегося переубедить верующего. Радикальные зоозащитники – это верующие люди, как, скажем, свидетели Иеговы, ортодоксальные иудеи или исламские фундаменталисты. Мы обречены существовать с ними в одном мире, не смешиваясь, и вырабатывать стратегию и тактику противодействия их усилиям.
А вот с остальной частью общества, озабоченного природоохранными проблемами, нам надлежит работать!
Какими силами?
А вот это вопрос – какими…
Одной из главных проблем в утере интереса к живой природе является практическая потеря в нашей стране тех направлений науки, которые имеют характер общенатуралистических исследователей.
Академическая наука сегодня у нас является хаотическим переплетением дочерних западных исследований и имитацией таковых же с отставанием на 25–30 лет.
Работа современных российских научных сотрудников полностью вторична и подчинена основным направлениям исследований, мейнстрим которых проходит за рубежом. Это, кстати, не так уж плохо, хотя бы сохраняется некоторый уровень образованных людей, говорящих на английском языке и использующих биологическую терминологию. Возможно, они и пригодятся в стране, если нам когда-либо случится заново восстанавливать свою науку (в чём лично я глубоко сомневаюсь). Но в целом это люди, не обладающие целостным биологическим мировоззрением и смотрящие на мир с точки зрения лаборантов профессоров и лабораторий, основной деятельности которых они сами не понимают. Лаборантская работа – это не только пробирки мыть. Это и за птичками смотреть, и тигров фотографировать тоже.
Прикладные дисциплины биологического характера, к сожалению, у нас такой целостной картины так и просто никогда не имели. Их деятельность всю недолгую историю формировалась по принципу «тришкиного кафтана», комплектовались кадрами они по остаточному принципу. Уже в восьмидесятые годы в словосочетании «наука охотоведение» в кавычки ставилось слово «наука». Поэтому популярно объяснять происходящие в природе естественные процессы у нас сегодня особо и некому.
Строительство виртуального мира
Я б, может быть, относился с большей толерантностью к современным умеренным зоозащитным инициативам, если б не одна совершенно очевидная для меня вещь.
Их стараниями, стараниями зоозащитной общественности, стараниями поддерживающих их научных сотрудников, стараниями людей, неспособных встать из-за телевизора или компьютера, сегодня в Российской Федерации строится в корне порочная система законодательных природоохранных актов. Эти акты существуют и будут существовать только в сознании их творцов и в выступлениях на многочисленных экологических форумах, в отчётах по бесчисленным грантам и в рапортах на нескончаемых совещаниях.
За городской чертой, в небольших городках реальной России, в посёлках, деревнях, урманах, на реках, в тайге, тундре, степи в горах и на холмах эти ваши документы не будут стоить даже той бумаги, на которой они опубликованы.
Мы своими руками выковываем общество, разделённое по совершенно иному, незнакомому нам прежде принципу – экологическому мировоззрению.
И население (а главное – власти) в крупных городах и мегаполисах будет писать правила для жителей остальной (и гораздо большей) части страны.
А там их просто не будут исполнять. Как это, в значительной степени, происходит уже сейчас.
https://kiowa-mike.livejournal.com/4840510.html
Кто настоящий антиохотник?
09.04.2019
АВТОР СТАТЬИДМИТРИЙ ДОРОФЕЕВ
Теме «Зоорадикалы vs. охота» был посвящён апрельский номер «Русского охотничьего журнала» за 2018 г. Тема номера и её освещение вызвали неоднозначную реакцию как вне охотничьего сообщества, так и внутри него. Сегодня мы публикуем статью нашего постоянного автора Дмитрия Дорофеева, который говорит вслух о том, о чём давно бы пора задуматься нам всем.
В начале 2018 года вышел номер «Русского охотничьего журнала», посвящённый взаимоотношениям зоозащитного движения и охотников. Помнится, специально нашёл и купил номер, пробежал его по диагонали. Сильно разочаровался, так как статьи, посвящённые этой проблеме, были однотипными и повторяли десятки до этого опубликованных вещей. Ругнулся, отдал кому-то журнал, да и за летнюю экспедицию забыл. Но осенью судьба опять свела меня с этой темой.
Так уж сложилось, что я бываю на сайте «Питерский Охотник». Есть там уже сформировавшийся круг общения, где я могу задать какой-то тематический вопрос или просто потрепаться на какие-то вечные темы. Также обычно не забываю и профессиональный интерес, просматриваю темы, посвящённые миграциям гусей. И в один прекрасный момент в теме о миграциях гусей один из пользователей радостно рапортует, что их команда (как потом выяснилось, три человека) поставила рекорд – 127 добытых гусей за один день и ещё 56 за утрянку следующего дня. То есть 183 птицы на троих за 36 часов. Как позже выяснилось, на охоте с очень большой долей вероятности использовались электронные манки. Радостный добытчик тут же добавил, что добыта была в основном белощёкая казарка, он её кушать не любит, поэтому свой пай раздал местным жителям. 183 казарки, застреленные за сутки с половиной тремя людьми ради своего удовольствия, даже без частичного использования добычи. С собой же автор скандала готов был брать только гуменников. Напомню, что казарки – это долгоживущие, до 20–23 лет, моногамные птицы. Обсуждение этой истории на сайте заняло потом не одну неделю, но речь сейчас не об этом.
 |
 |
Истории в двух предыдущих абзацах хоть и разнесены во времени, но находятся в жёсткой связи друг с другом. И объединяет их одно – антиохотничьи настроения. Очень популярная тема в охотничьих кругах. Я бы даже сказал, что излишне.
Если мы откроем любое охотничье издание, причём с прискорбием приходится признать, что «Русский охотничий журнал» не оказался исключением, то что мы увидим, когда начинается обсуждение антиохотничьих настроений? Мы увидим стандартные рассуждения о том, что человечество оторвалось от своих корней, что нормальные люди – это охотники, а не деградировавшие защитники природы, которым жалко зверюшек. Мол, охота – это, как говорил один из персонажей всем известного фильма «Особенности национальной охоты», «олд рашн традишн». В целом подавляющее количество авторов статей занимается убаюкиванием охотников, объясняя им, что они-то никак не виноваты в противоестественных антиохотничьих настроениях. Что мир вокруг охотников (очевидно, временно) сошёл с ума, но охотники-то – это соль земли, настоящие люди, чтящие и соблюдающие традиции добычи пропитания. Охотники такие статьи любят, с удовольствием их читают и цитируют.
При этом авторы закрывают глаза на то, что в России сейчас около 150 млн жителей и из них всего 3,5 млн «охотников». Слово «охотников» не зря взято в кавычки: для приобретения оружия и получения разрешения на ношение и хранение необходим охотбилет. Поэтому люди, покупающие оружие для самообороны или для стрельбы в тире, автоматически записываются в охотники. Но ладно, есть ведь охотники и без оружия. Пусть будет цифра 3,5 млн охотников по стране. Но это всего 2,5% населения страны… То есть мы в абсолютном меньшинстве. На президентских выборах госпожа Ксения Анатольевна Собчак получилапримерно такую же поддержку населения.
При этом надо учитывать, что в XX веке произошла урбанизация населения нашей страны. Это естественный процесс, происходивший во всех странах мира. И если сельский житель понимает, что лось – это не столько красивое животное, сколько запас мяса на зиму, то городской житель давно знает, что запас мяса лежит в ближайшей «Пятёрочке» или «Магните». А если городской житель слегка подкован, то он также знает, что при его малоподвижном образе жизни ему мяса почти и не надо. Масса людей спокойно переходит на различные нестрогие вегетарианские диеты, позволяющие питаться в том числе молочными продуктами, яйцами, рыбой. Эти диеты, в случае их сбалансированности, выигрывают у мясоедческих диет. И это для меня да, грусть-тоска-печаль, так как супчик из лосятины я очень люблю. На этом фоне существование городских охотников начинает вызывать вполне объяснимое удивление у неохотников. Зачем не голодающие люди ездят на охоту и убивают на троих 183 гуся? Смысл этого действа, зачем это было сделано?
С одной стороны, нашему коллеге по работе решительно непонятны экономические причины охоты. За большие деньги мы получаем мало мяса. Охота невыгодна. Но при этом на охоте люди убивают птиц и зверей. Смысл этих действий в современных условиях совсем непонятен. Поэтому многие начинают считать, что именно непосредственно убийство животного является целью охотника.
|
 |
С другой стороны, с каждым годом увеличивается количество людей, интересующихся природой. Это разные люди, от привычных всем туристов до любителей-орнитологов (бёрдвотчеров), любителей-ботаников или любителей-энтомологов. С каждым годом эти течения усиливаются, и причины понятны: спальные районы наших городов редко дают возможность погулять по лесу, людям не хватает отдыха на природе. Они едут на дачи, в деревенские дома, в байдарочные походы и т. д. Они наблюдают за природой и имеют на это такое же право, как и городские охотники. В обоих случаях используется природный ресурс, но по-разному. Проблема тут опять же в том, что охотников куда меньше, чем их оппонентов.
И вот тут мы подходим к основной, с моей точки зрения, проблеме. В целом, как показывают те же Штаты, такое сосуществование охотников и обобщённых любителей природы возможно. Но при некоторых условиях. Охотников и за океаном меньше, чем просто любителей пошататься по лесам, полям, лугам и болотам. Но у нас происходит очень неприятный процесс. Охотники сплошь и рядом занимаются тем, что раздражают своих оппонентов. И раздражают именно своими действиями, а не просто существованием. Причём не прямым убийством зверей или птиц – этот процесс вживую мало кто может увидеть из посторонних, он очень кратковременный.
Раздражают своим поведением. Фильм «Особенности национальной охоты» появился не на пустом месте, он не оторван от своих прототипов. Я не люблю слов «культура охоты» или «этика охоты». Они очень расплывчаты, и разные люди вкладывают разные смыслы в эти понятия. Так уж получилось, что у меня много знакомых орнитологов и туристов. Любителей заехать куда-нибудь на подольше и на подальше, отдыхать или работать на природе. И подавляющее большинство из них охотников не любит. Зачастую даже являясь охотниками, они от охотников дистанцируются. Нет, не потому что им промыли мозг всемогущие «зелёные» или им за это заплатили. Причина гораздо банальней. Они насмотрелись на горки гильз от полуавтоматов, на помойки на охотничьих стоянках, на добытую и брошенную птицу, включая неохотничьи виды, например чаек, цапель, бакланов или дроздов. Наслушались канонад, где солируют, безусловно, любители полуавтоматов, умудряющиеся по вальдшнепу на тяге выпускать весь магазин. Причём некоторые самородки целиком отстреливают и увеличенный магазин на 7–9 патронов. При этом они обычно хорошо относятся к деревенскому охотнику или промысловику, понимая, что от охоты зависит их существование.
Отдельная песня – это разбитые внедорониками дороги. Почему-то мало у кого из владельцев полноприводных автомобилей или квадриков в голове возникает мысль, что дороги, которые они разъездили на весенней или осенней охотах, всё лето потом будут использовать как дачники, так и деревенские жители. И поминать их короткими, звучными, но не добрыми русскими словами.
 |
 |
Однако вернёмся к началу статьи. Во всей своей красе охотники пытаются предстать в интернете. Причём мало кто из них задумывается, что всё, что они выкладывают в Сети, является достоянием всей Сети, а не только знакомых охотников. В какой-то момент меня добавили в ряд охотничьих групп в «Фейсбуке», но очень быстро даже я, будучи сам охотником, и видевшим довольно много разного, от них отписался. Для меня проблема была в кучках разных птичек, которые постили «успешные» охотники. Один горочку речных уток выкладывает, взятых из-под подсадной. Ну, это старинная русская охота, да и держал он подсадную целый год – зачем он будет соблюдать норму? Не, мы тут в рядок 10–12 селезней выложим и сфотографируемся на их фоне. Второй выкладывает уже реально горку гусей. Ну, он же гусятник, закупил кучку снаряги, научился манить. А если не научился, то купил электроманок или тур в тундру под Воркуту. Почему он должен соблюдать нормы добычи? И все его потом с полем поздравляют. Затем выступает легашатник с десятком вальдшнепов, взятых за день. Или фазанов, настрелянных на стрельбище, в смысле в охотхозяйстве с выпускными птицами. В горки складывается любое количество птиц любых видов. Традиционность охоты или сложность её проведения сплошь и рядом на это не влияет. Даже более того: любители традиционных охот почему-то внезапно начинают считать себя выше обычных охотников, полагая, что могут нарушать правила охоты. Особенно часто это касается превышения лимитов добычи в день.
И именно вот эти фотографии на фоне горок набитой дичи являются мощным стимулом к антиохотничьим настроениям. Фотографии на фоне 183 добытых и розданных казарок, с разговора о которых начиналась публикация. Фотографии с горкой селезней на фоне подсадной или с рядками вальдшнепов на фоне благородной легавой. Именно эти фотографии создают антиохотничьи настроения, а вовсе не зарубежные «зелёные» организации и активисты вроде WWF, Greenpeace, Памелы Андерсон или Киану Ривза. Они только могут апеллировать к такому материалу, но ни в коем случае не создавать его. Охотники своими руками закапывают будущее охоты.
 |
 |
Есть ещё, естественно, проблема качества публикуемых фотографий. Мало кто из выкладывающих снимки из серии «Я, Саня и Петрович на охоте» задумывается над тем, что сторонним наблюдателем она будет понята совсем по-другому. Что это вы хорошо знаете Саню, себя и Петровича. А для случайного зрителя, зашедшего на вашу страничку, картина будет другая. Зритель увидит молодого прыщавого пацана с полуавтоматом, очкарика средних лет с намечающимся брюшком и уже изрядно потолстевшего лысоватого краснолицего Петровича на фоне пары замызганных крякв, лысухи и чирочка. Качество фотографий с трофейных охот сплошь и рядом от фотографий с любительских охот не отличаются. Сторонний наблюдатель видит довольное обгоревшее лицо типичного толстоватого менеджера средней руки на фоне какой-нибудь маленькой антилопы или зебры. Нет, вы-то знаете, что это ваш ещё студенческий приятель Пашка, наконец, накопил на тур и выбрался, скорее всего, раз в жизни на охоту в Африку. По самому дешёвому тарифу. Но для зрителя со стороны картинка совсем другая. И мне совсем непонятно, зачем такие фотографии выкладывать в открытый доступ, в то время как любая социальная сеть даёт возможность делать закрытые публикации.
Если вы откроете публикации по «проблеме» антиохотников, то вы всего того, что перечислено выше, не увидите. Или увидите в последнем абзаце, мелким шрифтом. Причём я не преувеличиваю: из 6 статей даже в обсуждаемом номере «Русского охотничьего журнала» проблему поведения охотников в угодьях не поднял никто. Как будто она отсутствует.
Если вы начнёте читать творчество некоторых сотрудников ВНИИОЗ на эту тему, то там будет вообще идеальная картина. Ряд охотоведов в этом заведении переквалифицировались в антиохотоведов и пишут статьи в разичных псевдонаучных изданиях на эту тематику. Смысл статей сводится, опять же, к почёсыванию охотников за ушком и рассказам об их традиционности и индивидуальности в противовес подвергнувшимся европейскому разложению соседям по шарику.
Пропаганда таких идей – это путь в никуда. Как это ни парадоксально, но чем больше людей живёт в городах, тем, похоже, больше будет интерес к природе. В самых разных проявлениях. Уже сейчас хорошо видно, что есть масса любителей природной фотографии, туристов, любителей-астрономов, ботаников, орнитологов и т. д. И их уже больше, чем охотников. И этот тренд будет только усиливаться. При этом диких животных в виде источника мяса городской житель представляет всё меньше.
Поэтому у нас есть, по-хорошему, как в анекдоте, «два путя». Либо охотники начнут действительно заниматься охраной природы, как в Штатах, к примеру. То есть хотя бы начнут осознавать, что каждый их выстрел – это вред, который они наносят природе. Причём у нас, так как свинцовый боеприпас используется легально, то это выражение стоит воспринимать буквально. Особенно при охоте на водоплавающую дичь. И начнут вокруг этого строить свою политику, самостоятельно создавая ряд самоограничений. Например, по размеру магазинов для гладкоствольного охотничьего ружья. Который, с моей точки зрения, давно стоит ограничить двумя-тремя патронами, как это сделано в США, Канаде и ряде стран Европы. Реализуется это легко – наличием ограничителя или фальшпатронов в магазине.
Лоббировать самостоятельно ограничения ежедневной добычи, чтобы нельзя было добывать 127 моногамных долгоживущих птиц легально в день ради потехи. В этом году в ряде районов Ленинградской области выдавались путёвки без ограничения числа добываемых гусей и уток, что и привело к добыче такого огромного количества птиц за день. Да, это легально. Но чем в этом случае охотники отличаются от пары волков, забравшихся в загородку к овцам и перерезавших всё стадо? И почему с ними потом надо общаться на другом языке, чем тот, на котором охотники общаются с волками? Пора перестать декларировать идеи охраны природы охотниками, а начать действительно ей заниматься. Стремиться к рациональному, неизбыточному и максимально эстетическому использованию ресурсов.
Пора понять, что всё, что вы выложили в интернете, может быть потом использовано против вас. И трижды или четырежды задумываться, прежде чем загружать фотографии трофеев. В идеале, если вам так уж необходимо похвастаться фотографией с охоты, то неплохо бы почитать правила фотографии трофеев, чтобы они не смотрелись окровавленной мятой горкой перьев или шерсти и мяса. Посетить курсы фотографии, наконец.
Второй вариант – ограничения будут вводить обобщённые «зелёные». И во-первых, они будут в своём праве, потому что природные ресурсы принадлежат всему населению страны. А во-вторых, их будет просто больше. Это не вопрос справедливости, просто Бог обычно на стороне больших батальонов. И придём мы в результате к модели, которая распространена в Европе, где со скрипом разрешают охоту на белощёкую казарку – самый благополучный вид гусей в Евразии. Причём официально это охотой не является, а в документах числится как охрана посевов от потрав. Мы-то, городские охотники, в конце концов, и полный запрет охоты переживём. Но неплохо бы ещё думать о том, что то, что для нас – развлечение, для кого-то – источник существования. Охотников-промысловиков современный городской житель не видит. Но отрицательный имидж охотников, который в основном формируется городскими охотниками, естественно, задевает и их.
Антиохотничьи настроения в современном обществе – да, конечно, есть. Но за львиную долю этих настроений ответственны сами охотники. И что самое плохое, подавляющее большинство охотников считает, что они к этому не имеют никакого отношения. А охотничья публицистика занимается почёсыванием охотников за ушком, как котиков, свернувшихся зимой на коврике, лежащем на тёплой батарее. Не очень задумываясь о том, что зима на носу, а батарею могут скоро выключить, и холодно будет уже всем. И котику, и тому, кто ему чешет сейчас за ушком. Причём винить в этом, кроме себя, будет уже некого.
Русский охотничий журнал, март 2019 г.
https://huntportal.ru/hunting/ohotniche-soobshhestvo/kto-nastoyashhij-antioxotnik
